Правда, тут мы все немного отвлеклись. Я не знаю, как расслышала
телефонный звонок Наташа, я, например, ничего не слышал.
— Эдик, это что, телефон звонит? — спросила Ростовцева.
Мальцев посмотрел на часы, чертыхнулся.
— Я же должен был отзвониться родителям, — бросил он и стремглав
побежал в дом.
Так, на секундочку… На даче, километрах в сорока от Ленинграда,
пусть даже немного меньше, телефон! В то время, когда жители города
стоят в очереди, у семейства Мальцевых — телефонная линия на даче!
Как по мне, этот факт перекрывает даже само наличие такой шикарной
дачи.
У меня сразу же созрела идея позвонить Тане. Она точно должна
быть дома, так как завтра экзамен, еще, наверняка, на домашнем
родительском аресте, так как уличена была отцом в порочащих девушку
связях — по мнению родителя, конечно, порочащих. На какой бы
позитивной ноте не закончился мой разговор с отцом Тани, наверняка,
для любящего родителя было неприятно узнать, что твоя дочь уже не
малышка, которую на руках качаешь и колыбельные поешь, что она
созрела для того, чтобы эти колыбельные воспроизводить уже для
своих детей.
— А Танюша хвасталась, что Тольчик красивые песенки играет ей на
гитаре. Когда был в меня безумно влюблён, мне песни не играл, —
заявила Лида.
— И Саша красиво играет, — поспешила заявить Вера, которая,
видимо, положила глаз на молодого журналиста.
— Пойду покурю и спрошу у Эдика про гитару, — заявил Артурчик,
выскальзывая по лавке из-за стола. — Наташка… Я уже мыслями с тобой
в бане.
Ростовцева смутилась.
Уже через пару минут Мальцев вышел из дома довольный и сообщил
всем, что родители даже не услышали его пьяный голос. А он,
собственно говоря, и не был пьяным. Эдуард почти и не пил — раз
пригубит, другой. Не пил и водитель жигулей, ещё один молчаливый
парень, Владимир — такой пухловатый, в очках, с видом интеллигента,
тоже, как и я с Артуром. Впрочем, Вовчик был ещё большей, и в
прямом, и в переносном смыслах, серой мышью за столом, чем
Ростовцева. Несмотря на его внушительные габариты, парня как будто
бы никто не замечал.
— Я курить, — заявил я, также выходя из стола.
— Так ты же не куришь? — Лида следила за каждым моим
движением.
— Но ведь только именно этот благовидный предлог позволяет мне
покинуть столь достойное общество, — ответил я.
На самом деле я отправился в дом, чтобы позвонить. Я собирался
это сделать не ради того, чтобы отчитаться перед своей девушкой.
Хотел услышать, что у нее все хорошо. Уверен, что Таня сейчас сидит
сейчас и накручивает себя — всё-таки я в эту компанию похал без
неё, а ей толком и не сказал.