— Так утром допили. Только грузинская солома и осталась, –
развела руками Ивановна.
— Вы бы хоть предупредили, что у нас пир намечается, так и я
что-нибудь принёс бы, – сказал Степан.
— Ага, Степан Сергеевич, давно торпеду зашил? Принёс бы ещё
чего, так не детей бы мы сегодня унимали, а тебя, кабана здорового,
– заметила Никитична.
— Будет тебе, тётка Оксана. Всё вспоминаешь, а я уже как десять
месяцев не пью – и пьющих презираю, – засмущался Степан
Сергеевич.
— А ну стой! – неожиданно закричала Ивановна.
Женщина резко подорвалась и пошла навстречу компании из четырёх
парней.
— А ну отвернули лапсердаки! – потребовала уже Никитична, между
тем, посматривая на Степана, ища в нём поддержку.
Студентики тоже смотрели больше на Степана Сергеевича, хотя
бросали косые взгляды и на меня. Я же сперва даже не понял, что
такое "лапсердак". Оказалось, что это пиджак. И под ним
действительно кое-что имелось – у каждого.
Глаз-алмаз, или же вахтёрши уже на таком опыте, что знают все
уловки и ужимки учащихся, пытающихся разжиться горячительным.
— Права не имеете. За всё деньги уплачены, а мне уж двадцать
годков стукнуло, – возмутился самый рослый из четырёх парней.
— Пойдёшь на завод, Федька, там и упивайся! Сегодня борьба с
алкоголизмом! – сказала Ивановна, наставительно подняв указательный
палец кверху.
— Парни, что велено, то и делаем! – безапелляционным тоном
сказал Степан Сергеевич.
Нехотя, морщась, злобно зыркая на всех без исключения
присутствующих на вахте людей, учащиеся стали выкладывать свои
“снаряды”.
– Парни, заберете, когда поедите домой. Никто не выпьет. Что
сдали, то отвезете. Нельзя пить в общежитии,, но я понимаю, то
уплочено, – сказал я максимально примирительно.
– Ладно… Я завтра домой еду, заберу, – сказал на вид самый
старший.
— На четверых столько взяли? А после Машке за вами блевоту
убирать?! – аж всплеснула руками Никитична.
Теперь наш стол стал полноценным, хоть тосты произноси. На нем
лежала палка финского сервелата, хлеб и то самое сало, которое я ел
ещё утром. Туда же были поставлены три бутылки водки и две бутылки
портвейна "Три топора". На троих, да на молодые организмы – это,
действительно, была убойная доза алкоголя.
Я залез в сумку и достал оттуда четыре бутылки пепси-колы.
— А это, парни, компенсация, – сказал я, передавая каждому из
учащихся по бутылке тёмного напитка. – Не кукситесь.