Ласка лишь фыркнула.
Мы подошли ближе к червоточине. Её зелёный свет отражался в
траве, и я чувствовал, как энергия сгущается, обволакивая нас. Мой
дар бурлил, требуя действия, но я заставил себя сосредоточиться.
Истинное зрение показывало, как потоки силы вливаются в разрыв,
питая его.
— Если твари полезут, будь готов, — сказал я Дмитрию, не отводя
взгляда от разрыва.
— А ты уверен, что мы вдвоём справимся? — спросил он, и в его
голосе мелькнула неуверенность.
— Уверен, — твёрдо ответил я. — Ты Пылаев, а я видящий. Если
что, я их увижу раньше, чем они нас, ну а ты всех победишь.
Он хмыкнул, но кивнул, и я заметил, как его рука легла на
рукоять меча.
Ласка вдруг насторожилась, её уши дёрнулись, и она уставилась на
червоточину.
— Что, подруга, чуешь что-то? — тихо спросил я.
Ласка посмотрела на меня своей умной острой мордочкой, ткнулась
в плечо, и вдруг… исчезла! Растворилась в воздухе, будто её и не
было. Пропала в один миг.
— Ты это видел? — выдохнул Дмитрий, вытаращив глаза. — Она что,
одарённая? Впервые такое вижу! Слышал, бывают животные одарённые,
но видеть таких не доводилось…
Я лишь пожал плечами, но внутри всё кипело от вопросов. Истинным
взглядом я уставился на место, где только что была Ласка, но ничего
не увидел. Ни вспышек энергии, ни следов ауры — пустота. Это
сбивало с толку. Мой дар, привыкший улавливать малейшие колебания
энергии, молчал.
Надо будет внимательнее её рассмотреть, когда вернётся. Что-то
тут нечисто.
— Ну что, готов? — спросил я, глянув на Дмитрия.
Он нахмурился, но кивнул.
Мы шагнули вперёд одновременно.
Переход в изнанку отличался от червоточины. Если червоточина
была как зелёное желе, через которое тебя протаскивает, то изнанка
— пропасть, в которую будто падаешь с моста, и воздух свистит в
ушах. В следующий миг мы стояли на лесной поляне, окружённой
плотным частоколом деревьев.
Воздух здесь был густым, пропитанным энергией, что струилась,
словно невидимый туман. Истинное зрение вспыхнуло, открывая
картину: ни одной твари поблизости.
— Твари тут мелкими стайками кучкуются, — хмыкнул я, оглядывая
поляну истинным зрением. — Придётся за ними побегать. Вон одна
группа, — я кивнул на холм, где в зелёном мареве мерцали тусклые
зелёные ауры. — Другие в той рощице, — указал на густые заросли,
где тени шевелились, будто живые. — И ещё у реки, вон там.