И я понимала, что наше общение совсем скоро сойдет на нет. Так и случилось.
Новые интересные товарищи, учеба, тренировки. А в конце учебного года у Антона появилась девушка, которая совсем не желала понимать нашу дружбу.
Так в один дождливый день мая мне на телефон пришло сообщение от незнакомого абонента со следующим содержанием.
«Перестань писать Антону. Он общается с тобой из жалости. Ты знала? Он мне рассказал, что ты аут в своей школе. Но хватит уже быть пиявкой. У него другая жизнь, тебе больше нет в ней места».
Я тогда проплакала целый день, даже в школу не пошла, сославшись матери на плохое самочувствие. И она в кои-то веки пошла у меня на поводу. Но мне реально еще никогда не было так больно. Ведь это было самым настоящим предательством!
Я же думала, что мы настоящие друзья: я и Антон. Вместе против целого мира. А теперь меня просто пнули под зад, как безродную псину. Что ж, пришлось усвоить и этот жизненный урок. Ведь больше мне Антон так никогда не позвонил и не написал. Просто исчез, как будто его никогда и не было.
Вот так точку в нашей дружбе поставил какой-то незнакомый человек, а не парень, которого я считала лучшим другом.
В остальном же полгода обучения прошли сравнительно ровно. Презрительные взгляды Соболевского я в расчёт не беру. У него вечно физиономия была такая, будто бы у него живот скрутило. Ну хоть драки в школе закончились, и то хлеб.
Но вот девятый класс…
Короче, за минувший год мои девичьи прелести претерпели еще большие трансформации, теперь тугие топы меня не спасали. Да! А мама моя уж больно была недовольна тем, что я вечно натягиваю на себя балахоны, безразмерные кофты и юбки ниже колена, которые я все же вынудила ее купить мне. И вот перед первым сентября мать моя решила снова, как и в прошлом году, сказать свое «фи». И ей было плевать, что я думаю по этому поводу. А потому на парадную линейку я пришла, демонстрируя то, что раньше тщательно скрывала.
Юбка чуть выше колена, блузка по фигуре и такой же кардиган – и вот уже парни смотрят на меня слишком пристально, а кто-то даже свистит вслед и орет:
– Нифасе! Зачетные буфера!
Или еще вот:
– Оу, Княжина, обалденные ножки! Может, сгоняем на свидание, а потом я устроюсь между ними?
Вот только восторженные вопли однокашников продлились недолго.
Началось все достаточно безобидно. Меня толкнули в холле, и я выронила сумку, из которой на пол и под удивленные взгляды многочисленных учащихся выпала брошюра с провокационным названием: