На мое невнятное бормотание из динамика донеслись женские всхлипы:
- Ида? Ида, это вы? – Различила я слова сквозь подавляемые рыдания.
- Я! – Ответила, уже понимая, что не о новом ученике я сейчас буду говорить.
- Я Женя. – Представилась обладательница девичьего голоса. – Константин в реанимации-и-и-и…
- Какой Константин? - Уже более осознанно спросила я у девушки.
- Константин Морозов. Он сегодня на машине разбился. Когда на работу ехал… – А дальше в трубке были только рыдания.
Оглушенная страшным сообщением, я попросила девушку скинуть мне адрес больницы, а сама вызвала такси. Надев первые попавшиеся под руку вещи, я заскочила в уборную только перед выходом из квартиры. К приезду такси я уже стояла у подъезда.
Таксист попался чутким. После того, как ответил на мое машинальное приветствие, он включил радио и больше никак меня не отвлекал, пока не довез до Центральной городской больницы.
А я всю дорогу думала о Костике, вспоминала, как много он для меня сделал. И, наверно, никогда я так искренне не молилась Богу, прося за кого-то.
Мы с Костиком учились в одной школе. А в десятом классе нас объединили. И два года нам с Костиком повезло сидеть за одной партой. Не от большой любви друг к другу. Завуч, она же стала руководителем нашего объединенного десятого класса, сказала отличнику по точным наукам Косте Морозову позаниматься со мной по физике и алгебре. А мне приказала подтянуть Морозова по английскому языку. Мы с Костиком были умнее завуча, сразу поняли, что на занятия друг с другом время тратить не стоит. Мы заключили договор о взаимопомощи на контрольных работах. Тем более, что я не только в английском языке была лучше Морозова, все гуманитарные предметы были моей вотчиной. Я за пару часов могла написать сочинение по литературе, за диктанты и другие письменные работы по русскому языку я всегда получала высший балл. А также я могла часами рассказывать об исторических событиях. А когда я декламировала наизусть стихотворения, все одноклассники замирали и сидели так же неподвижно, как классики на портретах.
Мы с Морозовым были яркими представителями физиков и лириков. И сидеть вместе за третьей партой нам оказалось удобно. Но никто даже в шутку не дразнил нас женихом и невестой. Потому что Костик был пухленьким, щекастым добряком, а я в те далекие времена, наоборот, была худенькой и обозленной на весь мир. У меня даже подруг не было.