Спала, как убитая. Подушка пахла ромашкой и
мятой. Решила отдыхать по полной программе. Мне очень хотелось
посмотреть некоторые залы, оставленные специально для экскурсий.
Стоило мне выглянуть за дверь, как тут же обнаружилась совсем юная
девушка, предложившая мне сопровождение. До завтрака далеко, почему
не воспользоваться?
Мою провожатую звали Жаклин, оказывается, про
свой дом, она может рассказывать часами, показывать и заострять
внимание по-настоящему на изумительные вещицы. Название гостиницы,
первоначальное до попадания в улей - дворец Марли, два этажа
роскоши. Голубая, бежевая, изумрудная и золотая зала. Разница в
обивке, колере, но в остальном шик и блеск, объединяет,
завораживает.
А у меня на кончике языка вертится вопрос:
«Почему меня ждали, не в смысле вчера, сегодня, а именно с утра под
дверью?» вертелся, вертелся и неожиданно даже для меня
сорвался.
- Так Паучиха велела сторожить, - без тени
хитрости вывалила на меня девушка новость.
- ???
и видя мое изумления, тем же тоном, с которым
описывала залы, пояснять начала про Паучиху. В конце её монолога я
уверилась, Паучиха — дар ткач, и я ей позарез нужна. А если наши
желания обоюдные? Конечно попросила отвести меня к ней.
Встретила нас грузная женщина в русском
сарафане, кокошнике и чунях, видит бог именно так она сидела перед
ткацким станком, а встретила меня без улыбки, только провожающей
рукой на выход показала. Голову набок склонила и как сорока
вперилась в меня буравящем взглядом. Сесть не предложили, да и
некуда тут попу примостить, если только в тазик с клубками ниток.
Но там выглядывают концы не хилых ножниц, которыми при умении меня
располовинить смогут.
От её голоса я чуть не подпрыгнула, звонкий,
высокий, впился мне в мозг иглой: «Узелок ты наш и не только наш,
на многих ты завязана, перерубишь этот узелок, бестолковых смертей
будет много, ждала я гренадера в юбке, а тут метр с кепкой в
прыжке, а уменья хороши...»
прошамкала губами, выдавая тем самым, что
другой у неё был возраст при попадании, довольно зрелый.
В её глазах вдруг зажглась не искра озорства,
там целый костер вспыхнул: «Спрашивай?»
Первое, что пришло в нокаутированный мозг
спросить — о преследующих меня, вернее весь наш караван нимфах.
- Не наши девки — бедовые, такие Стиксу по
нраву, но заигравшихся не любит. Сами себя изживут, они одурманены
жаждой наживы.