– Ой, давайте, – Станка захлопала в
ладоши, – будем по-домашнему близки. А пан Винк? – вдруг вспомнила
она.
– Что вам сделал пан Винк? – раздался
недовольный голос и перед нами вырос долговязый эльф, с воспалённой
переносицей и неизменным колпаком на голове. Один глаз слегка
заплыл. – Что за вечерние посиделки и чем так пахнет?
– Упасть не встать, – пана Любомира
сложила руки на груди. – Винк, что вытащило тебя из заточения?
– Это всё вы виноваты, – кивнул на
нас, – как можно работать с такими запахами? Что у вас тут за
посиделки?
– Мирослава напекла булочек для
детей, а мы, также как и вы, стянулись на запахи, и вот пьём чай, –
доложила Станка.
– Присаживайтесь, пан Винк, –
пригласила я, – мы вам тоже нальём, а заодно и угостим.
– Ой, пан Винк, а что это у вас с
лицом? – не удержалась девушка, указывая пальцем на переносицу. –
Вы ударились?
– Неудачно встретился с одной
знакомой, – буркнул Винк, – она бросилась целоваться и вот
результат. Джозеф, – обратился к парню, который, уже расправившись
с одной булочкой, посматривал на другую, – не подпускайте близко
женщин. От них одни неприятности. Кстати, пана Станислава, не могли
бы вы и в этом году выручить меня?
– Что, опять не с кем идти на
Правительственный бал? – Станка подскочила на месте. – Конечно же,
я всеми руками за. Там такая красота, – закатила она глаза. –
Когда?
– Как обычно, двадцать пятого числа,
– ответил Винк, усаживаясь за стол, и подтягивая к себе плюшку, –
ничего не изменилось. Требования к одежде те же самые. Для меня это
ещё и дата завершения работы, так что есть повод отпраздновать
вдвойне.
Мы просидели до полуночи, а потом все
разошлись по своим комнатам. Я забралась в свою каморку, легла и
уставилась в потолок. Удивительно, но на душе было хорошо несмотря
на сегодняшние неудачи с женихами. Наши посиделки получились
какие-то душевные.
«Обязательно напеку чего-нибудь ещё и
завтра, – решила я. – А пан Винк, оказывается, не такой уж и бука,
как выяснилось», – улыбнулась я и, повернувшись набок, заснула.
С утра надо было встретиться с пана
Магдалиной, рассказать о моих встречах, а потом, возможно, и
отправиться знакомиться с очередными претендентами. Идти жутко не
хотелось. «Терпи, Мирослава, – скомандовала сама себе, – нельзя же
оставит тётушку на старость лет без жилья».