Старшая группы, дававшая завершающий отчёт, неожиданно застыла с открытым ртом и уставившись на меня, хлопала глазами. Огромные чёрные ресницы при этом двигались весьма завораживающе. Когда тишина, разбавляемая поскрипыванием опахал в руках рабынь начала раздражать (как уже говорила, характер мой заметно испортился, хотя я и старалась себя сдерживать, если успевала вовремя обратить на это внимание), недовольно спросила.
– Ты никогда не ела рыбу? – просто девушка не сводила ошарашенного взгляда с моей руки, в которой я держала обжаренное филе.
– Что вы, божественная. Конечно ела. Когда были живы родители, то я даже сама ловила её на обед, чтобы было с чем кушать заработанный ими хлеб. Но…
– Но?
– Но мы никогда не ели его с плодами рожкового дерева, Великая Госпожа.
– Хм, – обратила внимание на вторую свою руку, в которой держала упомянутый плод, – а что такого? Мне нравится!
– Он очень сладкий!
– Ну да! – заявила недоумённо, зачем произносить то, что все и так знают. – Так даже вкуснее, чем с огурцами. Надо ещё с мёдом попробовать!
Тут все девушки синхронно ткнулись лбами в пол, скорее всего, заразы, скрывают смех. Малолетних шпионок, дабы не подавились пылью, пришлось отпустить. Самой же отправляться в школу. Желательно поскорее отсюда уехать, иначе новые праздники будут появляться с рекордной частотой и как назло, все с моим обязательным присутствием.
Весь день прошёл в заучивании молитвы обновления, что мне предстоит произносить самой. В конце концов, когда голова уже стала пухнуть, попросила принести папирус и быстренько набросала её текст русскими буквами. Пожилая жрица недовольно переглядывалась с Хумусом, но кто докажет, что это текст молитвы, а не меню для храма на следующую неделю.
На ночь мне пришлось остаться в «доме супруги». Утро же стартовало с обряда омовения. Притом сразу для всех служителей. Полностью обнажённые, мы на рассвете вошли в Великое Озеро, что располагалось при комплексе и служанки с рабынями, под неспешное песнопение, приступили к водным процедурам. Чему до сих пор не устаю удивляться, так это совершенно безразличному отношению тут как к своей, так и чужой наготе. Благо после объединения с Ба, это более не вызывало во мне столь сильных эмоций.
Затем последовало натирание благовонными маслами и облачение в наряд «золушки» – простое льняное платье, совершенно без украшений, да тонкая лента на лысой голове. И кто это придумал? Ведь храм был самым богатым на территории страны. Скряги!