Я промолчал, а она продолжила говорить.
— Им нужны наложницы. Жёны несостоявшихся мужей. Члены Правительства запретили свободные связи, но не подумали, что им самим захочется иметь любовниц. Менять Конституцию слишком хлопотно и сложно – проще аккуратно обойти закон. И они нашли способ. Новичок-неудачник, случайно попавший в платиновый список, выбывает. Но свою законную супругу оставляет для воспроизводства качественного населения. Ну а что? Не пропадать же добру? Со временем почти логичная, по крайней мере, на первый взгляд норма превратилась в абсурд. Тебе говорили, что у меня нет клитора? Я могла его сохранить, если бы пообещала подставить тебя под исключение из Платинового списка. Так что секс с тобой приносит мне только боль. Это моё решение и только моё, не вини себя, но и не подставляй меня. Я рассказываю тебе всё это, чтобы ты понял – мы на равных. Сходи на пляж завтра, посмотри на девчонок в купальниках и трахни меня. Не бойся сделать мне больно и не старайся сделать приятно. Это невозможно. Просто избавь меня от необходимости спать со стариками и рожать от них детей.
***
В ту ночь я спал в другой комнате. Мой мозг просто взрывался. Маленькая хрупкая девочка, которая спит за стенкой, теперь моя жена. Я причинил ей боль. Из-за меня ей пришлось пережить позор и унижение, занимаясь сексом при толпе свидетелей, а она благодарит меня за всё. Ещё и смотрит такими глазами, что хочется сбежать. Я даже прикоснуться к ней боюсь, не то, чтобы раздеть и трахнуть. Сам до сих пор не понимаю, как у меня получилось. Наверное, стресс, адреналин и помощь Артёма помогли.
— Доброе утро, милый, - я подскочил с кровати, услышав тоненький голосок своей жены.
— Что ты здесь делаешь? – прикрыл наготу простынёй.
— Принесла тебе завтрак. Почему ты ушёл от меня вчера? Я не храплю и почти не ворочаюсь во сне. Прости, - она заметила моё недоумение. – Не моё право выговаривать тебе.
— Жанна, девочка, послушай меня. Не знаю, почему ты так странно себя ведёшь, но ты не должна готовить мне еду. И извиняться тоже не должна.
— Я сделала что-то не так? – её лицо искривила гримаса ужаса. – Забыла погладить твои рубашки. Ой, даже чемодан не разобрала.
— Не нужно трогать мои вещи, ладно? Гладить я сам умею.
Она вышла из комнаты, опустив голову и чуть не плача. Я смотрел ей вслед с тягостным ощущением того, что чем-то обидел невинное дитя. Будто бы конфету у ребёнка отобрал. Надо бы поговорить с ней.