— Сама знаю, — бормочу я и нехотя открываю глаза.
Багров стоит в дверях в одних шортах, на широкой смуглой груди блестят капельки воды, а темные взлохмаченные волосы и мрачное выражение лица делают его похожим на бандита. Особенно с его татуировками.
Мой взгляд цепляется за знакомую змею, которая была свидетельницей моего позора, и в мозгу внезапно вспыхивает воспоминание: я обвожу языком этот рисунок, а потом впиваюсь зубами в крепкое предплечье. Как раз там, где у змеи заканчивается хвост.
— Душно тут, — бормочу я и отворачиваюсь. — Окно надо, наверное, открыть.
— Не надо.
— Почему?
— Тут кондиционер. А на улице тридцать и солнце.
— Точно, — я смущенно закусываю губу. — Вам… массаж надо?
Я не хочу его трогать.
И не только потому, что устала.
Ко всем, кто ложится на мою кушетку, я отношусь со спокойным медицинским профессионализмом. Любой красавчик, который оказывается на массажном столе, сразу перестает быть красавчиком и превращается в пациента. Я сегодня столько мужских плечей и спин перетрогала, и внутри даже не шевельнулось ничего. Но с Багровым эта система почему-то дала сбой.
И именно поэтому мне с ним лучше не работать.
— Плечо затейпируй, — говорит он, и я едва не смеюсь от облегчения.
Тейп — это несложно! Тейп — это минимум касаний!
Но едва я встаю со стула и делаю шаг к шкафчику, где хранятся мази, бинты, пластыри и тейпы, как у меня вдруг темнеет в глазах.
Прихожу в себя от того, что моего лба что-то касается. Легкое, горячее, сухое… Словно чьи-то губы.
Дергаю головой, открываю глаза и вдруг понимаю, что не стою на полу.
— Поставь меня! Немедленно! — я трепыхаюсь в руках Багрова и от негодования забываю, что планировала с ним общаться на «вы».
— Чтобы ты опять в обморок свалилась? — спокойно спрашивает он.
— Это не обморок!
— А что?
Я не нахожусь с ответом, но меня все же опускают на пол. Бережно и осторожно.
— Переутомление, — утвердительно говорит Багров. — Эта работа не для тебя.
Я пугаюсь так сильно, что у меня внутри все обрывается.
— Не говори никому об этом! — я даже не замечаю, как хватаю его за руку, и умоляюще смотрю в глаза. — Пожалуйста, не говори! Я хорошо справляюсь, честное слово! Просто забыла сегодня поесть, но такого больше не повторится! Правда! Я хочу тут работать!
Его губы вдруг зло кривятся.
— Тебе в твоем клубе мало мужиков? — грубо спрашивает он. — Еще здесь их хочешь лапать?