— Городилов! — заорал я, увидев начальника охраны. — Девчонку видел?
— Так она в лес ушла, — он махнул рукой в сторону ельника, тянущегося вдоль забора.
— Отсмотреть камеры немедленно, и не дай Бог… – орал я, хапая горлом ледяной воздух.
Брёл по заметенной тропинке и озирался по сторонам. Подсветка не справлялась, разыгравшаяся вьюга залепляла шары фонарей шапками снега, делая яркий свет тусклым, блеклым и совершенно бесполезным.
— Леся!!! Леся!
В руке завибрировал телефон, но оказалось, что это Нина, вспомнившая о существовании мужа. Сбросил, даже не раздумывая. Не сейчас… Не сейчас…
Слышал, как за спиной заскрипел снег, очевидно, Городилов отправил на поиски охрану, но даже не думал останавливаться. Эту часть никогда не убирали от снега, потому что бессмысленно. Да и Акишев говорил, по снежному покрову всегда проще отслеживать следы.
Эх, Акишев, как бы теперь найти эти самые следы… И только закончив эту мысль, я заметил тёмное пятно под разлапистой елью. Бросился вглубь сугроба, разгребая путь руками, которые уже просто перестал чувствовать, шёл, как бульдозер, стараясь не анализировать свои действия, зная, что итог мне совсем не понравится.
— Леся?
Под заваленной снегом веткой лежала Крошка… Глаза её были закрыты. Схватил невесомое тельце, прижал к себе и бросился обратно.
— Ты ушла! — зарычал я, когда увидел, что она слегка приоткрыла глаза.
Я вдруг так чётко осознал, что именно меня выбило из себя! Осознание, что девчонка может вот так легко раствориться, исчезнуть, сбежать, практически убивало меня!
Чувствовал, как напряглось её тело, но как только в беспросветной снежной взвеси она смогла уловить моё лицо, Леся расслабилась и разревелась… Огромные слёзы стекали по румяным щекам, падая в заиндевевшие белоснежные локоны.
— Они… Они… Они меня лупили плётками! — хрипела она, впиваясь пальцами мне в шею. — Мужчины… Смех… Смеялись… А мне было холодно. Так холодно…
— Тише, — ворвался в дом, захлопнув дверь прямо перед носом растерянного Городилова. — Клара, готовь ванну!
— Сейчас, — закивала женщина и скрылась из виду.
Я снимал с неё одежду, стряхивал снег, сбрасывал образовавшиеся в волосах льдинки и пытался отогреть красные щёки своим дыханием. Действия были инстинктивными, неразумными, быстрыми. Понимал только то, что сейчас она — всё, что важно…