— Но потом… потом начинается самое страшное, — Шнырь сделал
театральную паузу для драматичности момента. — Грибок начинает
размножаться, поглощая ткани, изменяя тело. Мышцы растут
неравномерно, кости деформируются, жуть, блин, еще та. Лицо
искажается, челюсти выпирают, глаза мутнеют, становятся черными. И
самое страшное — разум, нахрен, исчезает. Человек превращается в
существо, которое живет инстинктами. Постоянный голод, жажда крови,
агрессия, так появляются твари всякие, — мур утер рот от запекшейся
крови и сплюнул в грязь под ногами. — Заражённые бывают разные,
самые первые это, мля, пустыши, у них ещё не сформировался нарост
толком, и там даже спорана не найти, — заметив, что Опер хочет
что-то спросить, предупредил вопрос. — Про них тоже расскажу. Так
вот, понимаешь, после пустышей джамперы и бегуны идут, джампы тоже
пустые, а вот бегуны, сука, уже со спораном бывают. Добыть его
можно, расковыряв чесночину на затылке. Потом спидеры, лотерейщики
или, как их ещё зовут, жрачи и топтуны. У этих и горошина может
быть, и споранов до пяти штук. Но и убить их сложнее, они, сука,
быстрые, и броня нарастает.
— А почему названия такие странные? — все же вклинился Опер.
— Жрач потому, что пасть уже здоровая и зубы как у того
крокодила, йоптыть. А лотерейщик, потому как лотерея, будет или не
будет горошина. Топтуна так зовут из-за костяных наростов на
пятках. Идёт, и будто девка, мля, на проспекте каблуками цокает, —
видимо, от мыслей о девках мур аж губами причмокнул. — Кусачи и
руберы, те вообще лютые уже. Кожа уже полноценной коркой стала, как
броня. Пробить, сука, сложно, только из чего крупнокалиберного.
Зато и споранов в них много, и горох есть. И янтарь, эта штука
такая, как апельсиновая икра, из неё спек делают. И наркота, мля, и
обезбол хороший. Иногда и жемчужина чёрная быть может, но то
редкость. Ну и последний — это элита. Там уже всего много. И даже
жемчуг можно отыскать красный и черный. В самых жирных, которые
почти стали теми, кого нельзя называть…
— Это почему ещё? — подал голос Шелест.
— Нельзя, мля, и все! Если только в стабе. Чтобы не пришел!
—отрезал Шнырь. — Так вот, йопта, в таком можно и белую, но то
редкость. А вот в тех, кого не зовут, порой и две белых есть. Но
суть у них у всех одна. Они, понимаешь, оболочки, управляемые
паразитом. Их единственная цель — найти жратву и развиваться
дальше, чем больше сожрут, тем больше станут и крепче. Они не
думают, не чувствуют. Они только пожирают. Элитники, сука, те целые
стаи низших с собой водят. От такой стаи и отряду часто не
отбиться.