Лучше пойду прогуляюсь. Передвигаюсь я не слишком быстро и не особо уверенно, но у меня есть трость и огромное желание проветриться.
Выхожу из дома, и взгляд примагничивается к брату. Он нашёл новое и, конечно, срочное дело — ковыряется под капотом машины. Бесит!
— Далеко собралась? — вытирая руки тряпкой, следит за мной внимательным взглядом.
— Прогуляюсь по лесу, — сообщаю без эмоций.
— Стоять! — преграждает мне путь. — По лесу одна? Ты мышей в доме боишься, а там звери дикие.
— Никого я уже не боюсь, — вздыхаю. — Одинокие ночи закаляют, — подкалываю брата с ехидной улыбкой.
— Зубы мне не заговаривай, — хмыкает. — Одна ты в лес не пойдёшь.
— Пойдём вместе, — не сдаюсь.
Секундное замешательство, и у брата начинают ходить желваки. Какое «вместе» на прогулку, если он со мной в одном доме пять минут высидеть не может?
— Я машину чиню. Некогда.
— Ну и чини, — фыркаю. — А я пошла.
— Нет, — хватает меня за локоть. — Не хватало, чтобы ты ноги себе переломала. И так еле ходишь.
— Нормально хожу, — выдёргиваю конечность из хватки. — На трёх ногах надёжнее, чем на двух, — кручу трость.
— Ты. Никуда. Не пойдёшь, — чеканит слова, как станок монеты. — По двору гуляй.
Дома моральный терроризм, за двор выйти нельзя. Достал.
— Почему у меня ощущение, что я тебе не сестра? — зло цежу.
— Глупости не болтай. Кто, если не сестра?
— Пленница, — с вызовом смотрю на Карима. — Я чувствую себя твоей пленницей.
В чёрных глазах мелькает непонятная мне эмоция. То ли страх, то ли удивление. А может, всё сразу.
— Я просто о тебе забочусь, — выдаёт на выдохе.
— Забота — это прекрасно, а удавка на шее — не очень.
Продолжать бессмысленный разговор нет желания. Карим со двора меня не выпустит, а спорить с ним бесполезно. Пойду полежу. Книжку глупую почитаю.
— Вечером баня! — кричит мне в спину.
— Иди ты… в баню, — ворчу тихо и захожу в избу.
***
Сколько уже девочка живёт у меня? Сегодня шестой день вроде. А ощущение, что вечность прошла. Мне безумно сложно врать Динаре. И ещё сложнее делать вид, что я её брат. Я уже на грани, если честно.
Сестрёнка не дура. Память потеряла, но подвох чует чётко. Каждый день меня к стенке припирает. Моментами я почти готов плюнуть на всё и рассказать ей правду. Из-за матери только держусь.
И работа не прёт. Надо сохатого завалить кровь из носу. Неделю за ним по лесу хожу, а он, гад, след путает. За сохатину мне приличные бабки обещали, только тянуть не стоит — найдут другого поставщика. Охотников-то хватает.