– Место неплохое, конечно. Виды хорошие, протеин по углам
бегает… но – нет. – Парень осмотрелся, подойдя к одному из
многочисленных круглых окошек, из которых давным-давно повыпадали
все стёкла. Примерился, потолкал рассохшуюся древесину, схватился
за крестовину рамы, потянул на себя – и выдрал с корнем. – Мы ещё
мелкими это сделали, да только залатали окошко-то. Прибили на два
гвоздя, хех…
– Ты хочешь идти по крышам?!
Торн кивнул:
– Это наш единственный вариант. Ты со мной?
– Как будто у меня есть выбор! – Возмутилась брюнетка почти
точно так же, как и немногим ранее. – Но ты идёшь вперёд! И, если
что, протянешь даме руку помощи?..
– Естественно. Но если вниз навернёшься, то уж извини –
соскребать с брусчатки тебя не буду. Мы не настолько близко
знакомы. – Торн вновь примерился к окну, зацепился за него,
подтянулся и спиной вперёд высунулся наружу. – Черепица на скатах
тут не очень, но если перелезть, то, в основном, крыши плоские.
Делай как я, и не пропадёшь.
Брюнетка скептически посмотрела на пропавшие из окна ноги своего
спасителя и проводника, после чего закатала рукава:
– Если убьюсь – с того света достану!..
Процесс преодоления препятствия с черепичными скатами растянулся
на несколько минут, и отнюдь не по вине брюнетки. Просто сам Торн
несколько недооценил произошедшие с его телом лет так за десять
изменения, как и заработавший с тех пор в полную силу инстинкт
самосохранения.
Лезть так или иначе, но было страшно, ведь на этой крыше
шаталось и грозило отвалиться буквально всё, до чего можно было
дотянуться руками или ногами. Антенны, громоотводы, неровная кладка
и пара шатающихся сточных труб уже не казались такой уж надёжной
опорой. Там, где легковесная девушка пролетела стрелой, Торну
приходилось куда тяжелее.
И тем не менее, он без происшествий добрался до спасительной
ровной поверхности бетонных плит, покрытых рубероидом.
– Как будто я веду, тебе не кажется? – Нервно хихикнула девушка,
уже некоторое время потратившая на осмотр достопримечательностей. –
Видок отсюда, конечно…

Торн прищурился, глядя на расплывающиеся на тёмном фоне силуэты
зданий. Где искривлённые, а где и частично разрушенные
пространственными аномалиями, они чадили дымом и таяли в стелющемся
над городом странном смоге, в котором нет-нет, да мелькали алые
всполохи. В небе светопредставление шло особенно активно, отчего
даже долго смотреть вверх было неприятно: явный признак того, что
ноктэон уже пропитал всё вокруг, и счёт пошёл на часы.