Просто увидеть представшую передо мной картину я ну никак не ожидала. Мужчина стоял посреди спальни практически голый. Капли воды спускались по внушительному смуглому торсу и скрывались за белоснежным полотенцем, повисшем на бедрах. И вот я бы этому полотенцу не доверяла, такое чувство, будто оно сейчас свалится. И тогда меня от психологической травмы и скоропостижной смерти уже ничего не спасет.
Но ректора Аделари его внешний вид ничуть не смущал. Он сложил руки на массивной груди и взглянул на меня так, что я в этот же момент распрощалась с жизнью. Просто в черных глазах плескалась такая ярость, что я поняла, что невыполнение задания и последствия от Джеймса это рай на земле. Зря я не отказалась от этой затеи сразу, потому что меня сейчас точно прикончат.
Маленький шанс уйти живой, все еще оставался. И я метнулась к двери в гостиную. Я стояла к ней ближе, и если успеть выскочить в окно, то считай, все обошлось. Все лишь потом постараться не подаваться ему на глаза до конца своих дней, это ерунда. Имени моего он не знает, найти среди огромного количества адептов будет не так просто.
Но мой идеальный план ждал крах еще раньше, чем я успела воплотить его в жизнь. Просто ректор каким-то образом успел меня перехватить и скрутить, прижав мои руки к моим же бокам, видимо, чтоб не вырывалась.
И вот на этом славном моменте предательское полотенце решило с нами попрощаться. И я стояла, смотрела в черные злые глаза, прижатая к абсолютно обнаженному мужскому телу. Скорее машинально, чем из любопытства, опустила взгляд вниз.
— Ой, — громко произнесла, подняв взгляд наверх.
Нет, к такому моя психика точно не была готова. И к таким размерам тоже. Бедные женщины, которым судьба уготовила такого любовника.
Черные глаза прищурились, въевшись в мое лицо. Мне казалось, что ректор был злым? О нет, он был добреньким. Зато теперь точно в бешенстве.
— Что вы здесь делаете? — прорычал он прямо мне в лицо.
Хорошо, хоть не плюется и огнем не дышит. Но это пока.
— Да вот, белье вам принесла, — невинно отозвалась, не забыв похлопать глазками.
— Не делайте из меня дурака, — когда магистр Аделари злится, акцент становится более отчетлив.
Он слова словно не произносит, а порыкивает. И как ему это удается? Я, конечно, других драконов не встречала, но не думаю, что у всех так.