Больница на Змеиной Горе - страница 4

— Глория!

Я кинулась к дочери и, упав рядом на колени, принялась водить ладонями по маленькому телу: вливала силы и одновременно отыскивала раны. Жива. Сердце бьется. На шее самая большая рана, оставленная клыками. Потеряла много крови. Сломанная нога — пустяки.

— Ничего, ничего, — бормотала я. — Ничего. Держись, моя Репка.

Голова отчаянно кружилась: я потратила почти всю магию.

Как же нужен сейчас Ланс! Но он на собрании совета и едва ли в курсе произошедшего… Я вот-вот потеряю сознание, и кто тогда поможет Лори?

2. Визуал

Дорогие читатели! Мы, Анна Платунова и Наталья Шнейдер, рады приветствовать вас в новой истории про Грейс и Ланса.
Вот так они выглядят, наши герои:
Ланс

Грейс

Малышка Глория

Спасибо вам за лайки и комментарии, они греют души автора и радуют муза.
Если вы не читали первую часть, не волнуйтесь: обе книги можно читать независимо друг от друга. Но если вы хотите узнать историю знакомства Грейс и Ланса, и как зарождались их чувства, загляните в книгу «Больница в Гоблинском переулке»

3. *** 2 ***

— Слово предоставляется мэтру Ланселоту Даттону, — объявил лорд-канцлер.

Ланс занял место за трибуной. Ему не нужно было оглядываться, чтобы увидеть неодобрение во взгляде отца.

«Когда ты, наконец, повзрослеешь!»

Он распрямил плечи, вдохнул.

— Господин Лорд-канцлер, господа Совет…

«Никогда, — в который раз подумал он. — Если повзрослеть означает сдаться, то никогда».

— Сегодня нам предстоит принять решение, чрезвычайно важное для простых жителей нашей страны. Это решение, если оно будет принято, поможет им справиться с тяжелейшими бедами, которые нам с вами даже представить трудно, — всю правду о них знают лишь те, кто пережил их сам.

Ланс репетировал эту речь не раз и не два, голос лился ровно и звучно, а что сидящие в зале, казалось, слились в одного многоголового слушателя — так это пройдет. Лет двадцать политической карьеры, и он перестанет волноваться, выступая перед Советом.

— Каждый год в нашей стране две тысячи разумных погибают на производстве, а еще сто пятьдесят тысяч — получают травмы различной степени тяжести. Масштабы трагедии поистине ужасают: ни одно даже самое кровопролитное сражение за всю историю разумных рас не становилось причиной такого колоссального количества жертв.

«Невозможно в одиночку перевернуть мир!» — раз за разом твердил лорд-канцлер. «Но можно сделать его хоть немного лучше», — неизменно отвечал Ланс.