Я в этом ничего не понимаю, поэтому лишь киваю и спешу набрать Снежану. В двух словах рассказываю ей, в чем дело, отчитываюсь, что влага уже устранена. В целом информацию о потопе она воспринимает нормально, обещает попросить мужа сегодня заехать и оценить масштаб проблемы. Когда заканчиваем разговор, слышу, как Амато ругается на кухне. Надеюсь, там ничего хуже потопа не случилось, иначе я начну верить в неминуемую карму.
Встречаемся с Амато у двери кухни. Он идет ко мне, я — к нему. Он смотрит виновато, я — испуганно. Только заехала в квартиру, не хочется натворить тут ужасов.
— Я должен уехать, — сообщает мне. — Кто-то из ребят налажал сильно, Пабло рвет и мечет, надо исправлять ситуацию.
— Хорошо, — говорю растерянно, прибитая новостью.
Их слишком много за сегодня. Приезд Амато, уверенный — пожалуй, даже чересчур — Ярослав, растроенная Мира, потоп… Все бы переварить, а тут Амато уезжает.
— Звони хозяйке, проси, чтобы кого-нибудь прислала сделать трубу. У тебя маленький ребенок, тебе сегодня нужна вода.
Киваю. Знаю, что нужна. И уехать мы никуда не можем, потому что Мира с трудом привыкает к новым местам. Даже к этой квартире она еще окончательно не привыкла и время от времени закатывает истерики на пустом месте.
Уже у двери Амато останавливается, оборачивается. Обут в один ботинок и растерян. Я улавливаю эту эмоцию и тоже теряюсь. Легкость, которой мы всегда могли похвастаться в наших отношениях, куда-то уходит. Испаряется, словно ее и не было. Я не знаю, могу ли подойти к Амато и обнять его, а он, очевидно, размышляет о том же. В итоге прощаемся как-то смазанно. Он просит прощения, я прошу его не придумывать и закрываю за ним дверь.
Звоню Снежане еще раз, чтобы уточнить, могу ли я вызвать сантехника или она пришлет своего. Она разрешает найти самой, если смогу сегодня. По телефону складывается впечатление, что Снежана занята, поэтому не решаюсь ее больше отвлекать. Сажусь искать сантехника. Оказывается, это не так просто. Шесть вечера. У многих рабочий день давно кончился, и сверхурочно многие работать не хотят. Те, кто соглашается, озвучивает такую цену, что у меня глаза едва не вылезают из орбит. Наконец получается найти мастера. Обещает прийти к восьми, возможно, к девяти. И всего двойной тариф, а не такой, словно он тут мне будет камни Сваровски монтировать в трубу.