Я обошла его и устремилась вперед, но
тут же оказалась припечатана к стене его сильной рукой.
— Что ты сказала?! — угрожающе
прохрипел он мне в лицо, склоняясь.
— Ты — цепной пес, — повторила я
четко бьющие по ее самолюбию слова, зная, что именно они вывели его
из себя.
Тут же мужская рука сомкнулась на
моем горле, а глаза Чарослава зажглись такой убийственной злостью,
что я даже на миг испугалась. Но унижать и обзывать себя я не
собиралась позволять никому, даже этим средневековым дикарям.
— Ты, видимо, забыла с кем говоришь,
девка? — процедил он мне в лицо, и пальцы стиснули мою шею так, что
я едва могла дышать. Вторая его рука жестко удерживала мое плечо,
чтобы я не вырвалась. — Еще никто не позволял себе говорить так со
мной!
— Я не все! И я сказала правду.
Унизительно для такого, как ты, петь под дудку старого самодура. И
убери, пожалуйста, руку. Мне больно, — с достоинством добавила
я.
Я видела, как в глазах Чарослава
зажглась тьма, и мне подумалось, что сейчас он точно придушит меня,
я и так уже жадно хватала ртом воздух. Вцепившись в его сильную
руку, я пыталась оторвать ее от своей шеи, но он даже не ослабил
хватку, продолжая неумолимо давить на горло. Перед моими глазами
уже забегали черные точки.
Но в следующий момент он глухо
выдохнул, убрал руку и даже чуть отодвинулся от меня. Но в его
глазах полыхало яростное бешенство.
— Я знаю, отчего ты осмелела, дерзкая
девчонка. Думаешь, если я бастард, то и ненастоящий сын отца? —
прохрипел он.
— Э-э-э, — замялась я.
— Но я единственный его сын, и вообще
ребенок. Других нет! А ты еще не зачала и наверняка бесплодна! И
пока других наследников нет, я здесь главный после отца!
Уяснила?
— Да. Если это все, что ты мне
намеревался сказать, я пойду, — заявила и, обойдя его, деловито
поспешила по коридору дальше.
— Вея! Отец все узнает о твоем
недостойном поведении и о том, что ты была на рынке! — раздался мне
в спину его низкий рык. — Так что не думай, что тебе все сойдет с
рук.
На эту угрозу я только поморщилась,
лишь на миг приостановившись, и последовала дальше. Подумала о том,
какой же он еще молодой, категоричный и вспыльчивый. Ни в какую не
хочет признавать то, что в этом споре сейчас выиграла я. К тому же
еще и подлец. Решил отомстить таким гнусным образом за мои слова
про пса, которые ему явно не понравились.