Но в любом случае, его предложение помощи она пока принимать не будет. Во-первых, она не могла позволить себе обмануться и рисковать и без того сложной жизнью их с Настей здесь — Демидов этот мог оказаться совсем не таким добродушным, как она себе уже вообразила. Двух опасных персон возле себя она не потянет. Во-вторых, даже если он и не вынашивает никаких вероломных мотивов и действует из добрых побуждений, тогда она тем более не может ставить его под удар. Кир — сволочь редкостная, не знающая границ, еще и при погонах.
Олеся засунула визитку во внутренний кармашек сумочки, не решаясь выкинуть (а вдруг, не дай бог, пригодится) и пошла проводить беседу с Настей по поводу ее чрезмерной общительности с незнакомцами. И тренеру Насти она собиралась напомнить, что та несет полную ответственность за детей, пока те находятся на тренировке. Тем более, за девочку!
Утром Олеся еще раз покрутила в руках визитку, но передумывать не стала — вернула ее на то же место. Новый источник возможных проблем ей был ни к чему. Отвела Настю в школу, быстро разнесла корреспонденцию по адресам (слава богу, ОВД в списке не значился), вернулась домой. Предыдущая ночь получилась бессонная, долгая, поэтому очень хотелось отдохнуть.
Олеся прилегла буквально на пять минут, как в дверь позвонили. Звонок дребезжал пронзительно, настойчиво, как будто звонящий знал, что она в квартире. Олеся напряглась. За все то время, что они жили здесь, к ним никто не приходил, и сегодня она никого не ждала, за исключением… Кира. Его она подсознательно ждала постоянно, знала, что такое дерьмо само по себе, да еще просто так, не выжав из нее хоть что-нибудь, не отвалится. Сердце сразу же замерло в тревожном предчувствии.
Еще один короткий звонок, потом длинный, потом серия прерывистых, «нервных» звонков. Когда в ход пошли кулаки, Олеся подскочила с постели и, запутавшись ногами в одеяле, едва не рухнула на пол. На цыпочках она прокралась в прихожую и, затаив дыхание, вслушивалась в живую тишину по ту сторону двери. Шорох, невнятные голоса, с каждой секундой становящиеся все громче и громче. С облегчением узнала Олеся в одном недовольном голосе соседку, а вот при звуках второго, резкого, борзого, наглого, она испуганно отпрянула к стенке. Кто бы сомневался — Кир, собственной персоной.