Тело мгновенно покрылось мурашками, а теплые волны побежали по венам, разнося головокружительное ощущение. Ради всего святого, Маш! Ты стоишь голая перед незнакомым похитителем (или же спасителем?) и таешь прямо на глазах. Дура!
Он довольно усмехнулся под моим пылающим, почти ненавидящим взглядом.
Вот… ГАД!
— И что вы со мной сделаете, когда я вылезу? — хотелось скрестить руки на груди и терпеливо притопнуть ногой. Получилось лишь фыркнуть.
— Увидишь, когда вылезешь, — Верховный невозмутимо повел плечом, продолжая с довольной улыбкой на лице рассматривать оголенные участки тела.
— Мы так не договаривались, — я упрямо сверлила его взглядом.
— Мы договаривались, что ты будешь сидеть в капсуле, — почти прорычал он.
Шумно сглотнул. Крылышки ноздрей затрепетали, словно Верховный принюхивался к чему-то… или кому-то… Окинул меня обжигающим взглядом, после чего почти выдохнул в губы:
— Занятная ты, мышка.
Я не успела понять даже, почему занятная и какого лешего меня называли «мышкой», а мужчина вцепился двумя руками в талию, крепко сжимая ее.
— Да что ты… вы… да что… — возмущение волной поднялось во мне, и я тут же начала брыкаться в руках Верховного.
— Ты застряла, — нахмурился он, изобразив возмущение.
— Я застряла?! Это я застряла?! — Ну, совсем уже парень берега попутал! Сказать девушке, что она застряла в тридцатисантиметровом проеме. Пф! Он имел в виду, что я жирная?!
— Не двигайся, сейчас я тебя вытащу, — и он наклонился ближе ко мне. Так, что я носом ощущала тонкий аромат мужского одеколона, щекочущего ноздри. Как там его назвали по громкоговорителю? Господин Рагнар? А ему шло…
Только обдумать это я не успела, ведь он был в опасной близости, которая спровоцировала новую волну возмущения.
— Если ты меня сейчас же не отпустишь, то я за себя не отвечаю! — горячо пообещала, упрямо отодвигаясь от Верховного. Хоть и двигаться было некуда, но сам контакт… и реакция моего тела на него, признаться честно, пугали…
— Замолчи, иначе я разозлюсь уже по-настоящему, — Рагнар посмотрел на меня сверху вниз, задержав взгляд почему-то на губах.
На меня его жест сработал не так, как предполагалось.
— Отпусти, иначе я разозлюсь по… по… по-настоящему… — запнулась, когда густые черные брови господина взлетели вверх в насмешливом выражении.
— Накажу, — хрипло выдохнул он.