— Я, кажется, еще кое-что говорил о том, что ты должна сделать это сама, без чужой помощи, — почти рычит дракон.
— Так я, господин Сайланд, и не помогал, — перебивает меня паренек. — Я мешал! Вот видите, не давал ей совсем убить свои руки. А то она сидит, плачет и упирается.
В его голосе легкость и дерзость. Я задерживаю дыхание, потому что мне становится страшно за паренька. Что за такую дерзость ему сделает Ник?
— А ты камин в восточном крыле проверил? У нас гостья приехала. Если он не будет нормально работать, отправлю конюшни, а не трубы чистить, понял? — строго спросил Ник.
Парень засовывает руки в карманы, кивает и, подмигнув мне, легко по сточной трубе поднимается на крышу. Мне только и остается, что стоять с открытым ртом. Это все? С облегчением выдыхаю.
— Покажи руки.
Я аж вздрагиваю от того, как меняется тембр голоса Ника, когда он обращается ко мне. Он будто становится жестче, холоднее. Да что с ним такое? Почему он со мной так?
— Тиолла, — я первый раз слышу, как мое имя срывается с губ Ника.
Я зажмуриваюсь и вытягиваю руки перед собой. Муж однажды заставил меня вот так вытянуть их после того, как я неправильно воспользовалась при гостях столовыми приборами. Таких тонкостей в нашей небогатой семье не знали.
Тогда муж отхлестал меня по пальцам. Наверное, подсознательно я жду, что сейчас может произойти что-то подобное. Но…
Ник касается подушечками пальцев моих ладоней. Мягко, нежно, вызывая трепет и волнение где-то под ребрами. Внимание дракона сосредоточено только на моих руках, а в глазах мягко сияет теплый огонек.
Замираю, боясь случайно прервать этот момент. Как будто Ник, мой Ник, внезапно появился из-под толщи льда того дракона, который вчера нашел меня, который дал согласие на мой брак.
Он складывает пальцы, выпускает золотистое плетение, окутывающее мои кисти, а я мгновенно чувствую, как наступает облегчение. Он… Вылечил меня?
Сразу же после этого Ник щелкает пальцами, и мыльный раствор в корыте начинает пениться и пузыриться. Это окончательно вводит меня в ступор.
— Я надеюсь, теперь ты запомнишь, что если я отдал распоряжение, то его нужно выполнять, а не спорить со мной, — жестко говорит мне Ник. — Как только отстирается, прополощи и повесь сушиться. Потом найдешь меня.
Я киваю. Он бросает взгляд на корыто, потом на меня, и уходит.