— Смотри, ещё такое повторится — положу в кипящий котёл и
забуду, — покосилась на него старушка, открывая дверь избы.
Мы остановились у большого стеллажа с рядами пузырьков, и
старуха принялась внимательно искать нужное зелье.
— И давно ты занимаешься этой ерундой? — спросил я.
— Приворотами? Да никогда не занималась, — хмыкнула Ядвига. —
Лет двадцать тому назад попросил меня шведский принц, который
проезжал мимо, сделать такое. Вот я и сварила. Котёл-то большой,
запасы остались. А так — мне это нафиг не надо.
— Понятно, — улыбнулся я.
— Ага, вот оно, — Ядвига схватила с полочки небольшой пузырёк с
синей жидкостью. — Пахнет не очень, но это отворотное зелье. Оно
точно поможет.
— Побочных эффектов нет? — на всякий случай спросил я.
— У бабушки всё натуральное и всё от природы, хоть и магической,
— расплылась в улыбке старушка, но затем улыбка слетела с лица. — В
начале несколько секунд будет не очень хорошо. Последствия
нейтрализации. Но потом — всё будет замечательно.
Я взял пузырёк, пряча его во внутренний карман.
— Ядвига, благодарю за помощь, — кивнул я.
— Хорошим людям чего бы и не помочь, — выдавила улыбку Ядвига,
отмахиваясь. — Всё, иди, а то у меня дел полно.
Эта старушка была для меня загадкой. Никак я не мог её
раскусить. Вроде бурчит соответственно своему возрасту и помогает
от чистого сердца. Я же чувствую. Но эти реакции и хищный блеск в
глаза не даёт мне покоя. Что-то в ней было дикое. Возможно, сыграло
роль одиночество отшельника. Хотя тут было ещё и прошлое, которое
она не хотела никому выворачивать наизнанку.
Возможно, она столкнулась с такими людьми, что почти озлобилась
на всех вокруг. Тогда сюда логично вписывается её уединённая жизнь.
И помощь, которую она оказывает, и странно блестит глазами, будто
вспоминает что-то нехорошее.
Но Ядвига тоже меня прочитала. Она видела, что я не имею злого
умысла, и помощь от меня она получила. Так что удара в спину я от
неё не ждал. Она не предаст, это точно.
Вернувшись в поместье, я первым делом подошёл к лекарю, которого
продолжал сдерживать Кузьма. Точнее, уже угрожать. Пётр Аркадьевич
рвался с озабоченностью маньяка в сторону дома, где исчезла
Аннушка, а звуколов повалил его на землю и поставил могучую лапу
ему на грудь.
— Пожалуйста… Мне очень надо объясниться перед ней, — пищал
жалобно лекарь. — Я не всё сказал.