Если, конечно, за это время не постучится в наш мир Верховный
монстр, срочно требуя море крови и миллионов жертв.
***
Поместье Смирновых, четыре года спустя.
— Шеф, я тебе говорю, надо что-то делать с Обителью, — Акулыч
пристально смотрел на меня, пока я подтягивался на турнике. На
тридцатый раз я спрыгнул, чтобы сделать передышку между
подходами.
Я дышал полной грудью, слегка переутомлённые мышцы приятно ныли,
в висках громко стучал пульс. Прошло уже два месяца, как я достиг
той физической формы, в которой покидал прошлый мир, и теперь
поддерживал себя в тонусе. Вот во время тренировки ко мне и подошёл
расстроенный Акулыч.
— Я не понимаю, что ты хочешь предложить, — восстанавливая
дыхание, обернулся я к акулоиду.
Он тоже вымахал за эти четыре года, стал похож на взрослого
развитого физически мужчину. Но растерянность во взгляде выдавала в
нём всё ещё того Акулыча-подростка, который привыкал к новому
миру.
— Надо изменить конструкцию, — попытался объяснить Акулыч. —
Меня Кузьма задолбал. Этому борову что-то снится, и он начинает
дёргать лапой, бьёт по стене. Но ладно это! Вот когда он начинает
переворачиваться на другой бок и приваливается к перегородке,
становится по-настоящему страшно.
— Любая стена в вашем здании выдержит хоть нашествие мамонтов, —
ответил я. — Притом недавно я поставил в настройках автоматический
режим. Ваши комнаты увеличились.
— Но это не мешает Кузьме приваливаться именно к стене, за
которой пытаюсь уснуть именно я, — тяжело вздохнул Акулыч. — Шеф,
объясни ему. А то мне кажется, что он это специально делает.
— Ладно, сейчас закончу тренировку и подойду, — пообещал я,
замечая улыбку на лице Акулыча.
Акулоид исчез в саду, теряясь между деревьев, а я вновь прыгнул
на турник. После двадцати подтягиваний я спрыгнул. Затем устроился
на уличном тренажёре и принялся качать пресс.
Пару лет назад я настоял, чтобы установили уличную спортивную
площадку. На открытом воздухе занимается гораздо легче, чем в
душном тренажёрном зале, да и место я удачное выбрал. Недалеко от
бассейна и столовой.
Чуть позже я нырнул в бассейн, проплыл полкилометра и,
переодевшись в раздевалке, заказал двум поварам Захарыча пирог с
форелью и томатный сок.
Да, теперь Захарыч – шеф-повар, но только у себя в столовой. За
пределами он продолжал исполнять роль слуги, подбивая заборы,
выкладывая камнем дорожки в саду и подкармливая муравьёв, колония
которых расположилась по периметру увеличенного поместья. Не надо
было обходить его пешком, достаточно насыпать сахар и хлебные
крошки в специальное приёмное устройство недалеко от стены. С чем
Захарыч неплохо справлялся.