– Ясь…
Когда берёт за руку, мне почему-то на мгновение ещё хуже становится.
Срываюсь окончательно. Горько-горько плачу. Как дитё.
– Иди сюда.
Делает то, чего совсем не ожидаю. Притянув к себе, крепко обнимает.
А мне, кажется, только это и нужно было.
Прильнув к широкой груди, тихо-тихо скулю.
– Тш… Всё у тебя наладится, – успокаивает, поглаживая по волосам.
Закрываю глаза и слушаю его сердце.
Смогла бы я когда-нибудь забраться туда, если бы мы встретились при других обстоятельствах? Смогла бы сделать счастливым?
Вдыхаю его запах, утыкаюсь носом в сильную шею. Чувствую, как шевелятся те самые бабочки, поселившиеся у меня в животе.
– Бортич…
Переход от имени к фамилии – это как красная карточка в футболе.
Встаю на носочки, чтобы дотянуться выше.
– Мне так больно и так хорошо с тобой, Кирилл… – прижимаюсь своей щекой к небритой скуле. Задеваю кожу губами.
Его сердце начинает стучать быстрее.
Оно совершенно точно живое.
Только бы не оттолкнул снова!
– Давай попробуем, м? Я и ты. Будь что будет.
Унижаюсь. Прошу.
– Ты сейчас ни черта не соображаешь, – напрягается весь. Зубы стискивает до хруста. – Ты… Обязательно встретишь хорошего парня, Ясь.
– Да не нужен мне никакой другой парень! – протестую.
Отклоняюсь чуть назад. Перемещаюсь вправо и замираю в опасной близости от его губ.
Всего на секунду.
Глаза в глаза.
Следующее действие диктует точно не здравый смысл, но…
Я всё же целую Дымницкого. Сама. Потому что совершенно точно осознаю: другого подобного шанса не представится.
Не подпустит.