— Ты не похож на сутенера, а остальное меня не страшит. Работа есть работа. И я буду ее делать так, что тебе не придется краснеть за меня.
— На сутенера я действительно не тяну, — согласился Артем. — Но, а вдруг я предлагаю тебе полы мыть? Или посуду?
Мария нервно дернула плечом:
— И что? Пусть так.
Артем усмехнулся:
— Ты всегда такая?
— Какая?
— Хм… безразличная.
— Нет, — как будто от холода, съежилась девушка, — просто мне действительно очень нужна работа и смена декораций.
— Договорились!
Он протянул ей руку, и она пожала его ладонь, про себя подумав, что она у него жесткая и совсем не маленькая.
6. Выбор всегда внутри нас. Только кто-то дилетант, а кто-то ас
Один день назад
— Даша — моя дочь? – Юрию не хотелось верить в это.
Вернее, не в то, что у него где-то есть дочь, а в то, что Валентина не рассказала ему об этом раньше.
— Да, — женщина виновато опустила голову и затараторила: — Во-первых, я об этом узнала только пять лет назад, когда Дашка попала в аварию и ей нужно было переливание крови. Наша с Геной кровь оказалась другой группы. Я знала, что такое бывает, а вот Гене это совсем не понравилось, он сразу заподозрил меня в измене и сделал ДНК-тест. Тем более, что у Дашки оказалась редкая первая группа и отрицательный резус.
Юрий перебил ее:
— У меня первая и резус отрицательный.
— Ну вот, — она замолчала, рассматривая погоду на улице.
— Почему ты мне не сказала об этом, когда узнала?
— Думаешь, так просто? Объявиться через тридцать лет и сказать: у меня от тебя дочь растет?
— А что тут сложного? — Юрий еле держал себя в руках.
— Все сложно! — выпалила Валентина. — Все! Начиная с того, как об этом сказать дочери, которая считала и до сих пор считает Гену отцом. Да и мне сладко не пришлось. Я призналась мужу, что изменила ему, когда еще не была замужем. Понимаю, что тебе не было дела до наших с ним отношений, но мне нужно было жить дальше. И если ты считаешь, что мне было легко, то ты ошибаешься. Все эти пять лет… я жила как на пороховой бочке. Гена не смог меня простить и мы жили как соседи.
— Тем более. Могла бы мне признаться, и кто знает, что было бы. Я, например, даже не представляю себе как можно столько лет жить в обмане.
— Вот и не представляй себе, — огрызнулась Валентина, и в ее глазах появились слезы.