Меня ничего не нервировало – ни цветные линзы, ни новая стрижка, ни костюм. Мне так часто приходится играть роли именно таких людей – из власти, чиновников, бизнесменов, богатых наследников и прочую «элиту», что я почти сросся с ними. Да, во мне умер великий актер.
«Покойся с миром!»
Быть Дмитрием Валентиновичем Головастым оказалось не так уж сложно. Его имя значилось в реестре Департамента. В соцсетях - закрытые аккаунты, где молодой чиновник делился подробностями своей жизни с самыми близкими людьми в количестве пятидесяти трех человек. Разумеется, Котя вскрыл его профиль, как консервную банку, чтобы получить доступ к переписке и фривольным фоткам чиновника и его подружек. Как говорится, взял на карандаш. Такие, как Головастый, нам необходимы. Они нас кормят.
Подстраховка в виде марки автомобиля и госномеров, несколько якобы случайно заданных вопросов администратору отеля, прогулка на производство – перед каждым пунктом я мог поставить галочку, как и появлению в гостинице Гантемирова.
И даже когда я увидел на лестнице Алису, я все еще был уверен в том, что мой план ничто не может нарушить.
***
Изнутри дом Браги отделан лиственницей и дубом. Полы застелены узбекскими коврами, а с потолка свисает люстра с сотней хрустальных «сосулек». От этой стилевой абракадабры режет глаза, но я делаю вид, что поражен увиденным. Я действительно поражен, что скрывать! Картины, фарфор, кальян, барная стойка с выставленными напоказ бутылками дорогого алкоголя, клинки и морские кортики на стене, словно Брага имел какое-то отношение к флоту или армии.
Адмирал, твою мать…
Каждый из тех, кто сейчас меня окружает, всячески демонстрирует свое положение и достаток, будто тыкая: «Нас и здесь неплохо кормят! Мы – хозяева жизни, а ты, хоть и обличен кое-какой властью и возможностями, все же халдей, прислуга у вышестоящего начальства!»
Однако за этой самоуверенностью и бравадой легко можно разглядеть подозрительность, алчность и жажду еще большей власти.
Я протягиваю руку Бражникову и чувствую, как его взгляд практически снимает кожу с моего лица.
Что-то звериное проскальзывает в его зрачках.
Но московский чиновник Головастый этого не замечает.
- Наслышан об успехах местного агропрома. Вот решил, так сказать, познакомиться с отечественным производителем. Земля слухами полнится, а ваши комбинаты, оказывается, известны на всю Россию, Виктор Алексеевич, - важно заявляю я и кошусь на Гантемирова.