Хорошо пел запорожские исторические песни и думы родной дядя Николая – Андрей Романович. «У дяди нашлось, между прочим, и первое печатное издание «Кобзаря» Т. Шевченко и «Энеида» Котляревского», – вспоминал впоследствии Николай Витальевич. Воспитанный на французском языке, юный Николай, прочитав «Кобзаря» Тараса Шевченко, с тех пор навсегда попал под очарование красоты родного слова, осознанно полюбив его.
В семье, которая хорошо помнила крепостной оркестр деда матери Петра Булюбаша, музыкальная одаренность и желание заниматься музыкой вызывали интерес и понимание. Родители Коли очень любили музыку: мать прекрасно играла на рояле; отец хотя и не знал нот, но очень любил импровизировать на фортепиано и подбирать на слух самые разные мелодии. Маленький Коля любил слушать, как мать играет (а играла она превосходно), мог стоять около нее часами, а вскоре и сам выучился одним пальцем подбирать мелодии. Мать заметила интерес сына к музыке и наняла учительницу, но Николай возразил категорически – учить его будет только мама. Поэтому к занятиям маленького мальчика также добавилась игра на фортепиано (по мнению родных, она еще и придавала бонтонности). Мать, которая была поклонницей европейской и русской классики, вовремя заметила способности сына и сама как хорошая пианистка сумела выявить музыкальный талант будущего композитора и развить его, открывая для маленького Николая мир музыки через классические сонаты, парафразы и попурри на темы популярных опер, модные салонные пьесы наподобие «Спящего льва» А. Контского.
Систематически заниматься музыкой Лысенко начал с пяти лет и обнаружил большие музыкальные способности. Шестилетний мальчик поражал всех музыкальной памятью и чистотой игры. Как вспоминает свояк Михаил Старицкий: «В те годы, помимо обычного начального обучения, мальчика учили играть на фортепиано; он любил эти занятия, особенно игру в четыре руки, и вообще делал в музыке быстрые успехи. Техника ему давалась очень легко, музыкальная память с первых шагов оказалась необычайной; шестилетний ребенок поражал всех ловкостью и чистотой своей игры… Кроме того, он с удивительной легкостью усваивал мотивы и подбирал их на рояле».