– Нет. А разве надо вставать? Ты так меня забрать к себе не можешь?
– Да ты бредишь, парень! – засмеялся Пётр.
Пёс бегал вокруг людей и скулил, как будто подгоняя их. Пётр вздохнул, поправил на себе шапку и взвалил парня себе на плечо.
– Уф! Тяжелый! Что ж, понесу. Правда, еще далече, но надо спешить. Солнце уже заходит.
– Солнце? А там у вас есть солнце? – просипел Игорь.
– У нас есть, а где там, я не знаю, – ответил Пётр.
– А… Я понял. Я еще жив?
– А что ж я с мертвяком разговариваю? Жив. Только обморожен весь. И нога как-то странно болтается. Сломана что ль?
– Не знаю.
Солнце уже скрылось за лесом, когда они вошли в небольшую избушку, стоявшую посреди леса. Пётр уложил парня на свою кровать и стал раздевать. Ничего не получалось. Тогда он взял нож и стал разрезать на нём одежду. Самое страшное было с перчатками и носками. Парень старался не кричать, но не получалось. Пётр снял перчатки практически вместе с кожей. Игорь, взглянув на свои руки, закатил глаза и потерял сознание.
– Господи! Сколько же ты пролежал в сугробе, сердешный?! Ну и хорошо, что сознание потерял. Сейчас ногой займусь, кажись не перелом, вывих вроде.
Глава 2. Помощь
Вправив ногу, Пётр все же решил поставить парню лубки, чтобы больная нога находилась в покое. Потом он занялся отварами для обмороженных рук и ног. Это было важно, иначе дело могло кончиться гангреной. Перед этим, он дал ему выпить сонной травы, чтобы парнишка спал и не мешал ему его лечить. За годы проведенные в одиночестве, вдали от людей, он многому научился. Конечно, ему помог старец, живший в этой избушке до него, и когда-то оказавший ему невосполнимую помощь. Приютивший его у себя и научив, как выживать в дремучем лесу без помощи извне. Тем более без людей, от которых и тот, и другой решили когда-то уйти.
Пётр растер листья крапивы с нутряным салом, добавил в смесь заготовленного с лета сока чистотела и еще несколько растертых в порошок трав. Как следует всё перемешав, он намазал конечности парня получившейся мазью и крепко перебинтовал чистыми тряпицами. Для того, чтобы намазать больную ногу, ему пришлось сначала снять лубки, а потом снова надеть.
Присев к столу, на котором ярко горела керосиновая лампа, Пётр подозвал собаку, погладил между ушей и ласково сказал:
– Вот так-то лучше будет. Несколько дней помажем, и все заживет, будто и не было ничего. Ты, Снежок, молодец! Кабы не ты, прошел бы я мимо, а парень бы точно с Богом встретился, или ещё с кем. Погиб бы человек!