– Тяжко жить, – думал он вслух.
– Почему? – спрашивал его безымянный голос.
– Бессмысленно.
– Почему?
– Так уж выходит отчего-то. Какой может быть смысл у человека, если он всего лишь песчинка в бесконечной Вселенной? – спрашивал он и усмехался. – Маленькая-маленькая песчинка среди миллиарда миллиардов километров. А мы ещё плачем, переживаем! – тут он уже переходил на откровенный смех. – А для жизни, в общем её понимании, – мы никто. Все эти праздники, отпуска, поездки – всё это мнимая радость. Пыль в глаза.
После этих слов он переставал улыбаться, стоял объятый печалью и грустный ложился спать. Только сейчас спать не хотелось, потому что здесь нет времени для сна. Какой тут может быть сон? Тут всё существование и есть сон. Он отвернулся от стены и неожиданно увидел в другой части комнаты Смерть. Она стояла неподвижно. Николай опустил взгляд на стол и увидел шахматную доску.
– А я как раз думал, чем бы мне заняться! И почему-то вспомнил именно шахматы, – улыбнулся он. Даже настроение его улучшилось в считанные секунды.
Он подошёл к столу и присел. Смерть продолжала ровно стоять недалеко от стола.
– Извольте, я сыграю за чёрных, – сказал он с некоторой усмешкой и повернул доску чёрными к себе.
Ему нравилась эта лёгкость общения, которая вдруг снизошла на него в присутствии самой Смерти. Он не знал, почему ему стало весело, почему он стал таким оживлённым, но это было приятно.
– Ваш хо… – не успев окончить фразу, Николай запнулся, потому что белая пешка, сама, без какой-либо помощи скользнула по доске через одну клетку и остановилась. Смерть сделала свой ход.
– Как это символично – играть в шахматы со Смертью, – взволнованно произнёс Николай. – Однако это честь для меня!
Смерть молчала.
Её фигуры продолжали двигаться сами, словно по указке. Николай долго просчитывал комбинации, Смерть же ходила быстро, словно зная все ходы наперёд.
– Что там, дальше? – неожиданно для себя спросил Николай. – Ну… там, если уйти?
Смерть не отвечала. Впрочем, Николай и не рассчитывал на ответ. Он хотел знать и не хотел одновременно. «В самом деле, – подумал он. – Ведь должна быть хоть какая-то тайна».
– Скажи честно, ведь если находиться здесь слишком долго, можно помешаться? Лишиться рассудка? Я вот про этого старика подумал, которого встретил. Ну, ты наверно знаешь. Ведь он здесь уже совсем давно? Кажется, что он уже и забыл, как жил и кем был. Он уже наверно глубоко уверен, что его нынешнее существование вполне приемлемо. Не кажется ли тебе это совсем уж не гуманным – мучить так людей? – сказал Николай и осёкся. – Хотя, кого я спрашиваю о гуманности? Смерть?! – произнёс он с каким-то удивлением в голосе и засмеялся.