– Это варварство! – сокрушался он, жалуясь султану. – Вы не понимаете всей ценности этой вещи. Ее нужно беречь как зеницу ока!
– Мы не служим вещам, – ответил султан Рахим. – Но они служат нам. Что толку в драгоценностях, пылящихся в сейфах? Посмотри как к лицу моей жене изумруды! Как подчеркивают и оттеняют они цвет ее глаз. Как радуется она тому, что владеет ими. Ценна не вещь, а смысл, который она несет. Это колье приносит моей жене радость – вот ее истинная ценность – в радости!
Ювелира увезли домой уже к вечеру с открывшейся язвой желудка.
– Варвары! – негодовал он, взбираясь в повозку. – Обладая несметными сокровищами, совершенно не умеют ими пользоваться.
– Варвары! – вздохнул султан Рахим, глядя вслед уезжающему гостю. – Все переводят в деньги, не понимая истинного назначения вещей».
– Не будем же смущать слуг и пройдем в сад, пока идут приготовления, – улыбнулся султан Рахим, жестом приглашая гостя.
Маньян учтиво поклонился, пропуская хозяина дворца вперед, и последовал за ним. Выход в сад находился в другом крыле дворца, и им пришлось проделать неблизкий путь, минуя бесконечную череду залов и коридоров. Маньян с удовольствием рассматривал устройство дворца изнутри. Каждый зал представлял собой разные стили, не свойственные восточному колориту. Один собрал в себя всю английскую чопорность, другой, будто оформлял педантичный немец, повесив на стены оружие, в третьем властвовал Прованс.
– Моя старшая жена Рамиля, – объяснил султан Рахим, видя обескураженное лицо гостя. – Она обожает учиться, и с ее легкой руки мы познаем мир, даже через такие вещи как быт и устройство иных национальностей.
– Мне не терпится познакомиться с ней, – ответил купец Маньян. – С вашего позволения.
– О, поверьте! – рассмеялся султан. – Она хочет пообщаться с вами не меньше. Готовьте длинные рассказы о своих путешествиях. Рамиля будет в восторге.
– Эти вещи всегда со мной! – рассмеялся в ответ Маньян, приложив ладонь к сердцу.
Выйдя из очередного длинного коридора, они оказались на открытой веранде. Купец Маньян застыл на месте от изумления. Вместо стен по периметру веранду украшали кованые прутья, выполненные в виде плетистых роз, тянущихся к небу. А эти железные прутья обвивали живые вьющиеся розы – белоснежные, розовые, пурпурные, фиолетовые, желтые плотной стеной заполняя собой малейшее пространство. Функцию крыши взял на себя виноград, гостеприимно предлагая прямо с куста насладиться крупными янтарными ягодами. Посреди веранды красовался гранатовый куст, усыпанный цветами. Он источал терпкий, немного горьковатый аромат. В углу стоял деревянный резной столик с такими же резными креслами. Пуховые подушки, повторяли орнамент стен и были расшиты розами всех цветов.