Двери за нашими спинами
захлопнулись, обещая, что данное совещание потребует не только моих
максимальных пониманий в стратегии, но и необходимости разъяснить
предполагаемым союзникам о моих силах.
Интерлюдия
Жаркое солнце над саванной уже не
так сильно обжигало кожу, как в пустыне, но спасения от него всё
равно практически не было. Группа путников, замотанных в бежевые
бурнусы, не оставляла ни одного открытого участка кожи. Четыре
фигуры с массивными сумками за спинами приближались к имперской
заставе, которая разделяла границу султаната и имперской
территории. Сам сотник перегородил им путь, с подозрением смотря на
непонятных путников.
— Зачем пожаловали? Вы беглые рабы
или беженцы? — С сединой в бородке он всматривался в закрытые
фигуры, его рука уже была на рукояти клинка, чувствуя недоброе от
данных путников, а ведь его застава должна была смениться уже через
пару дней.
Путники встали и повисла гнетущая
молчание, когда одна фигура резко ускорилась не естественным
образом. Амулет на груди сотника слегка засветился, и опытный воин
активировал сигнальный амулет, который должен был оповестить всех о
нападении, но войн и не понял что сигнал был блокирован и
подкрепления не стоило ждать.
Быстро высвободив палаш, он встретил
выпад нападающего, едва поспев за скоростью нападавшего. Прозвучало
пение стали, когда выпад за выпадом мужчина отражал своим опытом и
мастерством. И вот в момент, когда удар должен был снести голову
наглецу, произошло следующее: время в зоне начало отматываться
назад, как и ближайшее окружение. Теперь уже одна фигура шла к
заставе, пока остальные, вне зоны действия временного искажения,
уже скрылись на новых позициях.
— Зачем пожаловали? Вы беглые рабы
или беженцы? — произнёс мужчина, ощутив что-то странное, будто уже
подобное он говорил, когда снова неизвестный с моментально
возросшей скоростью нанес атаку, что оставила лишь порез на щеке
война.
— Ублюдок, что ты сделал?! —
Неизвестный сотник, который обладал лишь воинскими навыками,
яростно наступал на противника, который будто уже знал его выпады,
но тот еще больше ускорился, словно лишь играясь с ним, но,
подловив нападающего, сотник уже должен был нанести глубокий разрез
по его грудине.
В очередной раз время застыло и
направилось назад. В очередной раз он стоял на том же месте, сильно
удивлённый тем, как его соратников, ранее убитых за его спиной, с
грохотом повалили на песок. Ведь то, что умерло, как ни странно,
отматывание времени вернуть не смогло.