— Мы тоже к двум вернёмся, — говорю. — Буду искать жильё…
подешевле.
Мне неловко, что я снимаю с довольствия Ольгу, но она к этому
относится с пониманием. Как, впрочем, и Владимир — тот вообще
принимает всё с солдатским равнодушием. Чего уж говорить про
Тимоху: этот скряга с самого начала считал мои траты на гувернантку
лишними.
Никольская улица тоже, надо сказать, имеет свой лоск. Начинается
она от Никольской башни Кремля, где расположен Заиконоспасский
монастырь — вроде как там какое-то учебное заведение имеется.
Название своё улица получила от монастыря Николая Чудотворца,
который стоит ближе к Лубянке. Рядом и Московский университет,
поэтому на улице много книжных лавок, трактиров. Есть и
кофейни.
Проезжая по мощёной улице, читаю вывески — одна другой занятнее:
«Книгопродавец Иван Глазунов», «Французская типография», «Чай и
кофе в высшем вкусе», «Кружевныя изыски и товары дамскаго
удовольствия», «Порядочный обед за полтину» — что бы это ни
значило. Дома встречаются и каменные, и деревянные, в основном —
двухэтажные, с мезонинами и резными балкончиками. А мой, напомню, —
одноэтажный. Пытаюсь понять, где он — этот мифический дом. Номера
на домах хоть и есть, но 14-го нигде не вижу. Придётся брать
«языка».
— А на что тебе, молодой человек, Никольская четырнадцать? —
пробасил неторопливо шествующий по улице громадный дядя с тростью в
руках — важная персона судя на морде.
— В гости заехать хочу, — бурчу я, не особенно желая вдаваться в
подробности перед первым встречным.
— В гости? Тьфу ты… к этим христопродавцам, что ли? Вон он,
сзади тебя. Проехал ты его, — дядя со мной разговаривать больше не
желает.
Да точно — домик имеется. Правда, почему-то в два этажа. Хотя…
если приглядеться — второй этаж деревянный, и явно надстроен не так
давно. Сам участок, надо сказать, не так уж и мал и вполне
приличный. Ограда — частокол, невысокий, но добротный, всё
аккуратно. А вот ворота — впечатляют. Мощные, широкие, занимают,
пожалуй, не меньше половины всего, отведенного под дом номер 14
места. Метров двенадцать, а может, и все пятнадцать в длину. А вот
насколько участок уходит вглубь — не скажу, с улицы не видно. Надо
заходить, смотреть.
Впрочем, по Никольской дом этот, конечно, не самый большой и не
самый богатый. Но не убогий. Такой… крепкий середнячок.