Финансы, доставшиеся
от щедрот охотника, как выяснилось, позволят мне протянуть на
первом круге пару недель, если экономить. А после сдачи добра с
ЛютоГора, можно выручить еще столько же. Это все копейки, но
нормальную цену здесь не взять, тем более, что монатки привязаны
рунописью, а это затраты на обнуление, починку, подгонку и так
далее. Да и не с моей неизвестной рожей требовать полную стоимость,
к слову, даже не зная ее. Вот на седьмом - восьмом круге, КоБейн бы
славно распродался, но туда столько тащиться, что удавишься, и еще
не факт, что дойдешь и добро сохранишь. Так что пусть. Это Мор и
оголтелых хапуг он не жалует. Как это сочетается с его недавним
изречением о жадности и пороках, хоть убей не пойму. Однако для
себя принял решение, стараться держать золотую середину.
На вопрос, а каким
вообще ветром ветерана занесло сюда, орк вполне серьезно описал
ведение своего Наставника. А поскольку учеников ЛаккиБоба очень и
очень немного, и они не особо соглашаются на найм, то упускать
такой шанс просто глупо, а то и вообще - преступно. Изначально со
мной планировался всего один поход, но увидев радугу, Бейн, хитрая
харя, припомнил десятка полтора редких штук, которые непременно
стоит добыть. Вот и спустился он на первый круг для перехвата
ценного новичка, и не зря, как выяснилось, почти опоздал. Вот урод!
А не так давно пел мне про счастливый шанс и удачу. Развел, падла,
на доверии, как сопливого щенка. Но не в моем положении права
качать – радоваться надо, уж это я понимал.
Так и шли. Костолом
геноцидил хищную (а другой в Гранях крайне мало) флору и фауну,
тыкал зеленым пальцем-сосиской в ценные ингредиенты, гонял меня за
корешками, шишками, образованиями, травой и прочим сеном, иногда
описывая из какого мира явилась та или иная хрень, чем опасна и как
ее правильно добывать. А я собирал, вырезал, подбирал, грузил в
рюкзак и стонал под весом, перевалившим далеко за полсотни
килограмм. Бонусом шли знания, щедро впитываемые внезапно
опустевшей черепушкой. Ложились они ровными рядами, тесно
прижимаясь друг к другу. Эх, мне бы такую память на земле, Эйнштейн
бы рыдал от зависти!
Стены и ворота
ГраньСтана, постепенно вырастающие вдалеке, я готов был
расцеловать, настолько вымотал организм этот двухчасовой марафон.
Орк же был бодр, свеж и весьма язвителен. Окинув меня изучающим
взглядом, с таким характерно оценочным прищуром деревенского
торговца, вынес свой вердикт – хил безмерно. И проигнорировав мое
возмущенное сопение, сил спорить не осталось, до поселения бы
доползти, попер дальше в своей обычно манере – напролом. Долбанный
носорог