– Я подарил их тем, кого считал вторыми половинками этих цветов, – ответил молодой человек, беспомощно глядя на княжну, – я не знаю, как объяснить, чтобы было понятней.
– Наверное, вы хотите сказать, что девушки напоминают вам цветы, – помогла Островскому Долли, – обычно, когда хотят сделать комплимент девушке, говорят, что она похожа на розу, а у вас более тонкое восприятие, вы видите в девушках разные цветы.
– Да, вы правы, спасибо за помощь, обычно я не бываю так косноязычен, видимо, ваша красота смутила меня, – польстил Лаврентий. Но, заглянув в лицо девушки, увидел, что она нахмурилась, – простите, я допустил вольность, я – простой офицер, и не очень умею говорить с дамами.
– Мне пора ехать, – строго сказала княжна, подхватила длинный шлейф амазонки и подошла к поваленному дереву, у которого терпеливо стоял Лис.
Она легко вскочила в седло и обернулась к молодому человеку.
– Всего хорошего, – попрощалась девушка и приготовилась ехать, когда Лаврентий шагнул вперед и придержал Лиса за узду.
– Пожалуйста, разрешите мне видеть вас, – взмолился он, просительно глядя в ее зеленые глаза, – разрешите мне сопровождать вас на прогулках.
Долли задумалась, ей не хотелось, чтобы по округе поползли о ней слухи, да и молодой человек, хотя и произвел на нее впечатление своей красотой, пока не казался ей особенно интересным, но обижать человека, не сделавшего ей ничего дурного, тоже не хотелось. Нужно было выкрутиться, но это Лисичка умела делать лучше всех. Поэтому она улыбнулась и сказала:
– В конце месяца приедет моя тетушка, и тогда мы будем принимать друзей в Ратманово. Приезжайте, представьтесь ей, и, если она вас пригласит, вы сможете бывать у нас, – не давая ему возможности продолжить разговор, княжна ударила пятками по бокам Лиса, благородный конь тряхнул головой, освобождая уздечку из чужих рук, и стрелой полетел через мост. Девушка радовалась тому, как удачно придумала отговорку, и теперь пусть тетя решает, подходящее это знакомство, или нет.
Спустя час Лаврентий Островский спрыгнул с коня у крыльца маленького одноэтажного деревянного дома, который в Афанасьево гордо назывался «барским домом». Когда он два месяца назад получил его в наследство от двоюродного дяди, молодой человек был безумно рад – у него снова появилась своя крыша над головой. Но приехав в имение, он с разочарованием обнаружил, что в нем всего восемьдесят душ крепостных, хозяйство запущено, дом разворован, а управляющий, который в течение последних пятнадцати лет спаивал прежнего хозяина, исчез. Единственное, что его обнадежило, так это благословенный климат здешней губернии и черная плодородная земля. Поместье могло давать приличный урожай, но чтобы восстановить его, нужно было вкладывать деньги, а денег не было.