— Пойдемте, Аня, вместе выберем вам кольцо. — Протягивает мне руку тритон.
11. Глава 10
Я смотрю в его глаза: они привлекательные и интересные по цвету, очень необычный оттенок, но раскаяния в них ни капли. Хотя в первые минуты мне показалось, будто ему и вправду стыдно за то, что он меня обидел.
С другой стороны, как я могу разобраться в мыслях такой акулы бизнеса, как Белозерский? Кто знает, что у него на уме? Он столько народу обвёл вокруг пальца, подписывая невыгодные для них самих контракты.
А тут какая-то секретарша.
Вряд ли у него есть чувства. Он не из таких.
Мой босс просто заврался перед родственниками и знакомыми. Слух пошёл, разговоры множатся. И даже такой позёр, как тритон, понимает, что менять невесту на переправе — полнейшая глупость. Знает, что мы в одной связке.
— Нет, Герман Игоревич, так не пойдёт. Вы вечно мной недовольны. А я впечатлительная особа и от этого постоянно расстраиваюсь, — бормочу, опустив голову, ковыряя подол узкой юбки. И кстати! — Стягиваю с шеи его платок. — Держите! Или мне постирать?
Герман вздыхает, махнув рукой. А я продолжаю:
— Герман Игоревич, нервные клетки, как известно, не восстанавливаются. Поэтому давайте всё же решим этот вопрос как-то иначе. Найдём вам нормальную невесту.
Он виснет на дверце авто, заглядывая внутрь салона. Не принятую мной руку убрал в карман. Злится.
— Чего вы хотите, Аня? Квартиру, машину, должность я вам уже обещал. Мое терпение не резиновое.
— Предложение, — выпаливаю я, вместо того чтобы ещё раз настоять на нашем «расставании».
— Предложение? — удивлённо приподнимает Герман брови.
— Да. — Чувствую, как в груди колотится сердце.
Однажды я застирывала губную помаду на его рубашке. Времени перед совещанием не было. В его шкафу, как назло, закончились чистые сорочки. И он отдал приказ потереть с мылом воротничок.
Разгуливал тогда передо мной полуголый со своими бицепсами, трицепсами и кубиками по офису, на телефонные звонки отвечал. А я тёрла чужие поцелуи, прекрасно осознавая, что он вообще не воспринимает меня как женщину. С таким же успехом он мог бы прохаживаться передо мной без трусов. И плевать ему было бы, что я вижу его причиндос. Я для него тумбочка или вешалка. Он, конечно, мой работодатель, а не кавалер, но всё равно… Тогда это показалось мне не менее обидным, чем сегодняшние события.