Помню этот трон, у него есть одна особенность. А я сидел на
множестве разных во всевозможных своих воплощениях, но почему-то
именно этот трон всегда мне казался самым удобным. И сейчас я вновь
осознавал, что так оно и есть. Удобнее трона я не встречал ни в
одном из перерождений, а ведь с него все и началось.
А на самом ли деле с него? В свою самую первую жизнь, за
несколько лет до того, как я стал Первым императором, помню, что
мне приснился странный сон. В нем неведомый голос спрашивал зачем
мне власть. Тогда уже началась борьба за власть, и я часто наяву
отвечал на этот вопрос, а потому мне казалось, что я просто брежу
во сне. Ведь часто бывает так, что подсознание показывает нам во
снах самые актуальные проблемы яви.
Сон этот был очень тяжелый. А мне скрывать было нечего, и я
выдал все, как есть. Что мне надоело видеть свою империю в такой
разрухе и хаосе. И ответом мне стало: «ну хорошо, это будет
весело».
Когда я проснулся, моя комната была разрушена — дар пошел
вразнос. А сам я был в критическом состоянии… И неизвестно еще, как
жив остался.
Не знаю, было ли это все простым совпадением, но с тех самых пор
сны ни разу не вызывали у меня такую реакцию тела.
Фотосессия для изданий быстро закончилась, журналисты удалились
из тронного зала, и я поднялся с трона, чтобы отправиться в свой
кабинет. На сегодня было запланировано решить много дел, поэтому я
вызвал тех, с кем хотел бы встретиться первым делом.
Первым ко мне явился Святозар Разумовский.
— Ваше Императорское Величество, явился по вашему приказанию, —
отчеканил Кутузов.
— Как поживает твой предшественник? — поинтересовался я.
— Отец уже покинул дворец и освободил выделенные ему покои. Он
направился в Подмосковье, где находятся его родовые земли, — лицо
Кутузова слегка скривилось.
— Что-то не так?
— Надо было его убить.
— Виктор Степанович обязательно умрет, но не так. Как бы
неприятно ни было это признавать, но сейчас даже после отставки у
него остается слишком много власти и прав… И его скоропостижная
смерть будет иметь слишком много последствий. Кстати о смерти, —
оборачиваюсь к Алине, которая стоит за моей спиной. — Как поживают
Леопольдовы?
— Третья попытка тоже провалилась, господин, — печально вздыхает
она.
— Есть пострадавшие?
— Нет, но мои девочки еле успели уйти.