Я начинаю звонко хохотать. Так, что даже моя незваная гостья пугается и делает несколько шагов назад.
- Ты? Хочешь иметь такие же права, как у меня? – я перестаю смеяться и бросаю на нее ледяной взгляд. – Запомни, детка, ты никогда не сможешь иметь такие же права, просто потому что я его законная и единственная жена, - говорю холодно, чеканя каждое слово. - А во-вторых, смой с лица штукатурку, сними брендовые шмотки и вот ты настоящая – ни ума, ни фантазии, ни лоска. Девочка с улицы против внучки министра и дочери. Этот мир тебя никогда не примет. Мужчинам выгодно называть таких, как ты «младшими женами». Звучит солидно. А на самом деле ты - просто токалка. Просто содержанка богатенького мужика.
- Я ведь могу и разозлиться, - скалится она. – И тогда буду играть по-другому.
- Я с тобой играть не собираюсь. Поэтому возьми свой подарок и уходи, пока я не вызвала охрану! – требую я.
- Томирис! Что ты здесь делаешь? – слышу удивленный голос мужа и поворачиваю голову. Он стоит у лестницы и ошарашено переводит взгляд с нее на меня.
- Жаааан (сокращенная версия слова «жаным» - любимый, душа моя), я хотела сделать сюрприз, - растягивая слова, оправдывается любовница.
- Я сказал тебе сидеть дома, - с нажимом произносит он. Но я слышу в его интонации гнева.
- Но жааан, - подает голос девица и муж вскидывает руку, молча говоря, чтобы она замолчала.
- Езжай домой. Водитель отвезет тебя.
Она тут же надула губки, но как покорная младшая жена послушалась мужа и пошла к выходу. Мы с Рустамом продолжаем буравить друг друга взглядами, не слыша, как захлопнулась входная дверь. Смотрю на него и понимаю, что передо мной теперь совсем другой человек. Он все такой же красивый, статный, высокий, любимый. Родной, но уже чужой.
- Вот, милый, - говорю с надрывом. – Токалка твоя подарок принесла, - забираю с комода фотографию, подхожу к мужу и со всей силы впечатываю рамку в его грудь. Он в шоке от моей выходки, так же, как и я. - У тебя, оказывается, сын растет. Тамерлан. Что же ты скрывал такое чудо?
- Айлин, успокойся. Я все сейчас объясню, - в его глазах смятение, досада, что его раскрыли, а еще раздражение. Но почему я не вижу во взгляде раскаяния?
- А знаешь, объясни, - говорю я, вздернув подбородок. – Расскажи мне, дорогой муж, как мы теперь будем жить втроем?