Нет, девушек я вниманием не обделял, как и они меня, однако
менять свое гражданское состояние желания пока не было.
С Катькой мы «гуляли» почти два года, но потом она нашла себе
более перспективного кавалера и упорхнула с ним за бугор, а
сменившая ее Лизка оказалась дамой практичной. Всего за четыре
совместно прожитые недели она успела привести мою холостяцкую
однушку в столь «идеальное» состояние, что я даже собственные носки
не мог отыскать без подсказки. Плюс матримониальные планы насчет
меня она перестала скрывать сразу по переезду, обустраиваясь в
квартире «всерьез и надолго». Словом, пришлось спровоцировать
маленький «семейный скандал», в результате которого Елизавета гордо
хлопнула дверью. Уверен, она до последнего надеялась, что ее без
пяти минут муж попытается удержать будущую супругу, попросит
прощения и всё вернется на круги своя, однако ошиблась. Удерживать
ее я не стал. Только вздохнул с облегчением, дежурно «погрустил»
пару дней, а затем вновь принялся наслаждаться радостями
холостяцкой свободы.
Квартира мне досталась от бабушки. Лидию Павловну я уважал и
любил. И очень расстроился, когда она умерла. Тогда я еще был
студентом, жил в общаге, но ее навещал регулярно. Она преподавала
иняз и, соответственно, помогала мне с английской мовой. Ее муж и
мой дед Валерий Васильевич Булкин погиб в 84-м в Афгане, когда я
еще не родился. Второй раз замуж Лидия Павловна так и не вышла.
Хотя, по словам отца, женщиной она была видной и вполне могла
позволить себе выбрать в мужья другого достойного представителя
сильной половины человечества. Однако не выбрала. Предпочла
хранить верность супругу и доживать свой век в одиночестве.
А еще она была прекрасной рассказчицей. Ее историями я буквально
заслушивался. Передо мной словно бы наяву вставали страницы из
прошлого. Как нашей семьи, так и страны, в которой бабушке повезло
родиться и жить. Только про прадеда, моего полного тезку, тоже
Василия Ивановича и тоже Булкина, Лидия Павловна старалась не
говорить ничего. Как будто это было табу. Запретная тема, упоминать
которую нельзя ни при каких обстоятельствах.
О прадеде я узнал только то, что он служил в какой-то
специальной организации и что гриф секретности с ее деятельности не
снят до сих пор. Все, что осталось в наследство от Василия
Ивановича старшего, это механические часы «Победа» на кожаном
ремешке и две старинные серебряные монеты. Кто и когда их чеканил,
тоже осталось тайной. Ни в одном из каталогов они не встречались.
На аверсах был изображен круг с непонятными письменами, а на
реверсах – неизвестный науке зверь, условно «опознанный» мной как
дракон из западноевропейских сказок.