— Что-то вы долго, — ворчит Гриня, который отказался идти с нами. — Как прошло?
— Никак. Мяч снова на стороне Киреева, — влезает Вик. — Забрал нашу мышь.
— Она уже наша? — удивляется друг и смотрит на меня вопросительно.
— Все путем, — огрызаюсь я. — Погнали, что ли.
Я уже открываю дверь машины, как Данилов вдруг толкает меня локтем в бок. На мой вопросительный взгляд кивает в сторону. Оборачиваюсь в том направлении, и почти даже не удивлен.
Андрюха тащит Селезневу за собой. Чуть не волоком. Что интересно, она за ним идет послушно, даже не возмущается, как со мной. Неужели и правда у него есть какой-то козырь? Или они так давно знакомы, и поэтому девчонка рядом с Киреевым не выпускает шипы? Я не то чтобы напрягаюсь, но есть о чем подумать. Я, как и Вик, не хочу проиграть. В моем случае на кону кое-что посерьезнее денег стоит.
— Что, мои бабки все еще в безопасности? — интересуется Игнатов, провожая взглядом эту парочку.
— Более чем, — уверенно заявляю я.
Почему? Потому что я уж точно доведу начатое до конца. Хотя бы потому, что самомнение у этой серой мышки куда больше того, что она из себя представляет. Будет приятно не только щелкнуть по носу Киреева, но и ее саму.
После того как она попыталась дать мне отпор, я понял, что теперь точно добьюсь своего. Не то чтобы я сомневался до этого. Вовсе нет. Но теперь захотелось показать этой нахалке, что не стоит так себя вести со мной.
— Тебе стоит поднапрячься, — советует уже Гриня. — Видел сегодня утром Морозова с Киреевым. Они что-то обсуждали про ваш спор.
— А поточнее?
— Ну, твой конкурент уверял, что сегодня он сделает какой-то важный шаг на пути к победе.
Я молчу, смотрю в сторону умотавшей парочки. Есть ли шанс, что именно сегодня меня обставит Киреев? Не думаю. Не выглядели они как влюбленные голубки. А такие, как мышь, не дают просто так, ради удовольствия. Нет, там должны быть чувства и отношеньки.
— Ну, значит, ускоримся, — выдаю я и сажусь в тачку. Друзья усаживаются следом, и мы покидаем парковку универа.
20. - 20 Олеся -
В субботу у меня почти получается не злиться. Вернее, я злюсь, но вроде выходит держать лицо. Помню уговор с Андреем и очень долго настраиваюсь, прежде чем иду в читальный зал. Карельский уже на месте, ждет меня. Глубоко вдыхаю и иду к нему.
— Извини, опоздала, — произношу я как можно безразличнее.