— Дмитрий Олегович, — подходит к нему миниатюрная брюнетка, — пора начинать.
— Да, конечно, — кивает тот. — Приглашаю, молодежь. Сейчас будет мое выступление. Прошу поддержать меня в первых рядах.
Смотрит при этом на Романа так выразительно, что тот обреченно кивает. И тут я вспоминаю, как Карельский не хотел разговаривать с отцом, а потом на меня вывалил информацию о проблемах с ним. И кажется, теперь я начинаю понимать, откуда ноги растут.
— Идем, — говорит Рома, кладя ладонь мне на поясницу. — Проще согласиться и потерпеть пять минут, чем просить, чтобы отстал.
Приходится подчиниться. Хотя мне это и не по душе. Мы подходим к сцене, на которую выходит Дмитрий Олегович. Сам Роман остается рядом стоять и руку убирает только после моего замечания. Косится в мою сторону, явно что-то хочет спросить, но тут его отец начинает говорить.
Я не особенно вслушиваюсь — все как обычно: стандартные красивые слова без малейшей конкретики. Реагирую, только когда улавливаю краем уха:
— … моего сына — Романа и его напарницу по проекту — Олесю!
Вздрагиваю и растерянно смотрю на парня. Тот, похоже, сам в шоке.
— Ну же, сын, поднимайтесь, не стесняйтесь, — подбадривает отец с, казалось бы, добродушной улыбкой. Да только в глазах у него я вижу кое-что еще. Совсем не такое доброжелательное…
24. - 24 Олеся -
Я оглядываюсь на Рому, тот уже взял эмоции под контроль и кивает, даже улыбается отцу. Берет меня за руку и ведет за собой.
— Я не хочу, — шепчу ему, пока направляемся к сцене, а перед нами все расступаются.
— Просто расслабься. Это ненадолго. И улыбайся.
Легко ему говорить. А мне стоит оказаться на сцене, как кажется, что все внимание сосредоточено только на мне. И от этого никуда не спрятаться. Не люблю я такое. Лучше бы взял себе в компанию кого-то из своего круга.
— Мой сын в этом году оканчивает университет. Он — моя главная надежда. Моя опора. И я очень рад, что он вырос достойным человеком, для которого не важны все эти ярлыки и ненужные градации, — самозабвенно вещает Карельский-старший. — И я рад, что у них с Олесей, простой девушкой из глубинки, такие замечательные и теплые отношения.
Рома не теряется, приобнимает меня, прижимает к себе, а я понимаю, что все это — тщательно спланированная акция. И пока папаша распинается о том, как он близко к народу и его предвыборная программа направлена на то, чтобы стереть классовое неравенство, его сынок вовсю использует меня как прикрытие.