М-да, Юлька оказалась не только три в одном: бухгалтером, экономистом и финансистом. Еще у нее внешность отпадная. Грудастая, губастая, фигурка что надо, и ножки длинные. Раздвинуть бы их разок по приколу, но она вся такая серьезная, неприступная. У нее со мной только, как она говорит, деловые отношения.
Ага. Похожие на мозговые сношения.
Нафиг такую.
Хорошо, что я эту заманчивую идею отправил глубоко и надолго, пришлось бы нового финансиста искать. Как-никак, за две недели Юлия Маратовна стала чуть ли не правой моей рукой. Пока помогает, старается, дает советы. Дельные? Ни одному еще не следовал. Некогда.
Все собираюсь организовать что-то толковое и самостоятельное. И пока я настраиваюсь, почесывая задницу, кое-кто плодит кафешки и всякие развлекательные центры, как семечки щелкает. Откровенно говоря, меня это подбешивает.
— Тебе бы у Сергея поучиться, — начинает бормотать девушка в трубку. — Сегодня открывает еще одну точку. Нужно с ним пересечься на мероприятии, переговорить.
Блин.
— Он не раскрывает всех карт.
— Вы ведь братья...
— Двоюродные, — поправляю ее.
— Но не чужие же?
Я за Серегу обычно всегда рад. По-братски и искренне. Кроме одного случая, у которого раскосые зеленые глаза и темные гладкие волосы, а еще характер не подарочек, но рот с полными губами идет бонусом за вредность.
Аня когда-то с ним встречалась.
Как вспомню о ней, так стоит на нее, и все тут. От одного имени. Не к добру это.
Похоже, что я больной, раз до сих пор забыть не могу ее.
Когда увидел девушку с братом, узнал в ней ту самую дикарку шальную, с которой покуролесил как-то раз, и в груди что-то екнуло.
А вот разочарование кольнуло неприятно, когда в свадебную ночь она не просто, вдарив по нижним мозгам, гордо ушла из домика, а просто взяла и исчезла. Испарилась. Похоже, что сменила номер телефона или вообще меня заблочила, потому что каждый мой звонок заканчивался обломом.
Ладно, я проглотил игнор. И потом плюнул...
Жизнь продолжается...
А яйца ноют.
У меня секса ни с кем не было после нее. Не тянет, хоть тресни. Сглазила меня, что ли, ведьма эта зеленоглазая?
Думаю о ней, представляю ее, несмотря на то, что мой нижний этаж до сих пор помнит отношение к себе роковой красотки.
— Вставай и завари нам кофе, — в трубке шуршит голос Кольцовой.
— Остынет же.
— Не успеет, я уже стучусь.