Она ахнула и покачала головой.
— Да мне несложно, моя дорогая госпожа. Я понимаю, какое на вас
опять свалилось потрясение. Но ничего! Скоро вы поплачете, как
обычно, да и заживём по-старому, — «утешила» Радмила меня…
Или себя?..
Я стянула платье, сорочку, бельё и перекинула ногу через бортик
каменной лохани.
— Холодная. Покажи, как сделать теплее, — попросила и добавила:
— А как раньше уже ничего не будет. Я сегодня будто от долгого сна
очнулась.
— Нагреватели надо бы экономить, — проворчала служанка и
покрутила кругляш, торчащий из стены над краном. Вода сразу стала
теплее.
— Мы скоро будем зарабатывать нормальные деньги. А кто в меня не
верит и будет отговаривать — отправится искать себе новый дом, —
как бы между прочим бросила я.
— Да вы не так поняли, госпожа моя! Разве же я отговариваю? Я
просто показываю, что на вашей стороне, и совсем не стану вас
осуждать, если вы завтра передумаете. Я же видела, что вы пережили.
Родители погибли на ваших глазах, вы сами чудом уцелели. Неделю в
себя не приходили, а потом ещё две, когда узнали, что остались с
сестрой сиротами. А потом от тётки письмо получили, что ей нет до
вас никакого дела — у самой хозяйство и куча дочерей, и снова
слегли на неделю. А теперь опять такой кошмар! Вы, наверное, пока
не в себе, вот и придумываете всякое.
М-да, Элису можно только пожалеть. Восемнадцать лет девушка
росла нежным цветочком за спиной отца и матери, ничего не умела и
не собиралась уметь, а тут столько всего навалилось, включая
малолетнюю сестру, вот она и сломалась.
— Знаешь, Радмила, я почему-то совсем не помню, как мы раньше
жили. Какой я была, какими были родители, наш дом и планы. Словно
стёрлось всё, — закинула я удочку и, разглядывая пухлые белые ноги
Эли, попросила: — Ты спину мне потри, а дальше я сама.
Ноги оказались ровные, а главное, молодая кожа осталась упругой
и эластичной. Растяжек я не нашла. Видимо, всё же экология и
натуральные без всяких ГМО и добавок продукты делали своё дело и
помогали организму справляться с таким колоссальным увеличением
размера.
— Хорошо вы жили, госпожа, — вздохнув, принялась тереть мне
спину Радмила, — стройной были, любили красивые платья,
драгоценности и кататься на лошади. Бродить по горам и читать
книги. Сестру любили и родителей. А людей и шум не любили никогда.
Даже уговорили родителей отложить выезд на сезон до следующего
года. Так и не поехали никуда.