– Не думаю, что стоит углубляться в историю дальше, чем на год. Но если это будет необходимо, я сделаю запрос на более детальное изучение материалов, – ответила девушка.
Глядя на нее можно было подумать, что она едва ли академию закончила.
– Так, что тут у нас? — покой книжной обители не должен нарушаться ничем, кроме тихого шелеста страниц редких фолиантов.
А сегодня все правила попраны грубо и нагло!
Вот и сейчас какой-то грубый мужлан горланил так, что томик пособия по кормлению дангутанов сам собой шевельнулся на полке.
К пигалице присоединился здоровенный мужичина среднего возраста. Грузный, с кулачищами, способными заколачивать гвозди почище кувалды.
– Инспектор Бивик! — криминалистка, кажется, слегка стухла. Явно не обрадовалась новому посетителю. — Судя по уликам, меня не зря сюда позвали. Я обнаружила на пальцах жертвы следы яда. Пока - неизвестного происхождения. Точнее смогу сказать после тщательного анализа.
– Можешь идти изучать свои порошки и реакции, — Бивик милостиво махнул рукой, отпуская Елизавету, — а я изучу остальные свидетельства. Посетителей в это забытое министерством образования место ходит мало, так что виновного рассчитываю найти завтра к обеду. В крайнем случае, к ужину. Так что ускорься с исследованиями.
Горгона с удовольствием наблюдала эту сцену. Прижали хвост пташке! А то раскомандовалась она тут.
Библиотекарша уже простила инспектору его простоватые замашки и громогласный голос.
Криминалист изо всех сил старалась не выказать своего разочарования, но чувствовала себя раздраженной.
Взгляд девушки упал на крошечный серебряный ключик, лежавший почти под каблуком ботинка жертвы.
Интересно, куда может привести этот необычный след?
Елизавете хотелось ощутить себя настоящим детективом и элегантно раскрыть пару-тройку дел. Но выглядеть солидно на месте преступления ей мешала не только любовь к розовым деловым костюмам, но и постоянное присутствие инспектора Эдуарда Бивика. Консервативного служащего, который привык раскрывать дела по-старинке, а к ней, эксперту-криминалисту по редким ядам магического происхождения, относился как к красивой, но ненужной мебели. Он принимал во внимание минимум улик, считая, что значение имеют одна-две, самых крупных, а все остальное - просто чтобы отбить бюджет, который тратится на содержание штата криминалистов.