Спрыгнуть с четырехметровой высоты –
не такая уж сложная задачка для физических возможностей аватара. Но
только не в том случае, когда кувыркаешься вниз, шарахаясь телом
обо все выступы подряд.
Неудивительно, что земля встретила
неласково.
Я все же успел выставить руки, но
нехватка силы их подломила и, чтобы уберечь от удара лицо, едва
успел жестко подставить плечо. Кажется, там что-то хрустнуло.
Задохнувшись от острой боли, я все же на автомате вскочил и
бросился прочь. В правое колено словно вонзился гвоздь, заставив
отчаянно хромать, а левый локоть подозрительно онемел и рука плохо
слушалась, но паника безудержно гнала вперед. Хотелось побыстрее
оказаться как можно дальше от источника смертельной опасности.
Казалось, что зверь уже летит в спину, чтобы вцепиться своими
жуткими зубами в загривок...
Затормозив, оглянулся.
Вот уж правда говорится – у страха
глаза велики. Ведь казалось, что лечу как ветер, а успел ударить
всего метров на десять. Впрочем, подходящая дистанция для
упреждающего удара заклинанием. Мысль забраться на ближайший
каменный столб с сожалением пришлось отбросить. Скалолаз из меня
сейчас такой же никудышный, как и бегун. Однорукий и одноногий
калека, пусть и временно.
Перед глазами после основательной
контузии всё ещё кружились черные мушки, от вновь навалившейся
усталости слегка вело из стороны в сторону. Помогая себе с
целеуказанием, я направил ладонь уцелевшей правой на завал, вокруг
которого все заволокло облаком коричневой пыли. После применения
всего двух заклинаний я чувствовал себя так, словно из меня душу
вытрясли. То ли расход энергии оказался неожиданно высок (хрен
проверишь), то ли падение так подействовало и внутренние
повреждения сильнее, чем я думал.
Так почему же я остановился, вместо
того, чтобы нестись сломя голову дальше? Нет, причина не в
усталости. И боль в колене – ерунда. Котомка! Я ведь не успел её
подхватить. Теперь все мои запасы похоронены где-то под этим
завалом, и матерные проклятия явно не помогут исправить ситуацию.
Кристаллы душ, пища, зажигалка и прочее полезное имущество. А ещё в
котомке остался Блоха. Именно “духовная связь”, которую я прекрасно
чувствовал и без интерфейса, заставила меня остановиться
натянувшимся до предела поводком. Блоха ещё жив, и я не могу просто
сбежать, как бы мне этого ни хотелось. Питомца определенно спас
котелок, в котором он так сладко дрых. Страшно представить, во что
его мог превратить поток тяжёлых камней. Мог ведь перемолоть, как
мельничный жернов. Стоило об этом подумать и самочувствие упало ещё
на пункт. Казалось бы, хуже быть уже не может…