А она мне нравится. Не знаю, чем, но
– есть такое.
И потом – выполняя ее просьбу, я могу
решить свою проблему. Даже парочку.
– Что вы хотите, Виктория? – Я
приблизил свое лицо к ней так, что мы уперлись лбом в лоб. – Чего
конкретно?
– Лишить его посмертия, – быстро
ответила девушка. – Пусть душа Арвена скитается без упокоения.
– Нет, – сразу отказал я. – Не
пойдет. Похоже, он негодяй тот еще, а значит, через десяток-другой
лет его душа людям вредить начнет. Например, прибьется к Снежному
Старику и станет забулдыг в сугробах морозить. Мне такие грехи не
нужны, полагаю, за них раньше или позже счет предъявят. Не уверен в
этом до конца, но проверять не желаю.
– Отвергая – предлагайте.
– Хорошо. – Я внезапно чмокнул
девушку в щеку, не без радости заметив живой огонек, мелькнувший в
ее глазах. – Извините, но надо было немного разрядить обстановку.
Еще чуть-чуть, и это кафе могло пострадать от взрыва наших
эмоций.
– Вы ловкач! – девушка
улыбнулась, на щеках обозначились ямочки, а мое сознание внутри
отчетливо произнесло: «Ауф, какая женщина!».
– На том стоим, – не без
самолюбования произнес я. – Все-таки профессиональный банковский
служащий, тем и кормимся. Кстати, о работе! Вика, вы все-таки
кушайте салат, а мне надо кое с кем пообщаться.
Шутки шутками, а на работу позвонить
все же надо, хотя бы приличия ради. Ну и градус напряжения за
столом чуть понизить следует.
В последующие пять минут я выслушал
по телефону кучу всякого разного, потому что моя коллега Наташка
никогда не умела просто так принять и передать кому надо излагаемую
ей информацию. Она сначала с ноткой зависти иронизировала над тем,
что кое-кто довольно сомнительным путем сумел вымостить себе дорогу
в личное светлое будущее, потом жаловалась на то, что пришло тепло,
а за мороженкой сходить некому, после пересказала мне пяток свежих
сплетен, и только под конец сообщила главное. То, что с утра
пораньше в банк нагрянула Ряжская, не обнаружила меня, наорала на
Волконского, который, в общем-то, был ни при чем, но при этом
запретила разыскивать меня по телефону.
Логики в поступках Ольги Михайловны я
не усмотрел, но это и не страшно, ибо повредить мне данный факт
никак не может. Все равно скоро уволюсь, какая разница?
Виктория тем временем лихо умяла
салат и теперь лакомилась клубничным мороженым. Значит, не все еще
потеряно, значит, не совсем она внутри заледенела. Когда девушка в
минуты душевных терзаний мороженое, торт со сливками или шоколадку
не кушает с задумчивым видом, вот тогда беда. От такой надо бежать
сломя голову, чтобы остаться в живых, ибо такие, как она, жалости и
сострадания не знают.