Парень старался работать без промедлений, но туши прибывали с
какой-то фантастической скоростью, словно где-то наверху работал
целый конвейер по добыче этих существ. А, вероятнее всего, так и
было.
Вскоре Симон взмок от напряжения, руки гудели, а гора
неразделанных монстров росла с угрожающей быстротой. «Как же здесь
справлялись раньше?» — недоумевал он, вытирая пот со лба тыльной
стороной ладони. «Неужели тут работала целая бригада мастеров
клинка? Но куда же они все подевались?
Когда неразделанных туш накопилось столько, что они едва не
доставали до потолка, в мастерскую спустилась сама Алина.
Какое-то время она с любопытством наблюдала за героическими
усилиями Симона, чуть склонив голову набок и скрестив руки на
груди. Затем, не проронив ни слова, просто подошла к одному из
разделочных столов и нажала на ярко-красную кнопку с большой
надписью над ней: «Авторазделка».
В тот же миг из стола вырвалась целая армада сверкающих клинков,
а сверху опустился прозрачный купол, усеянный разнообразными ножами
и пилами.
Механизм заработал с впечатляющей скоростью — и то, над чем
Симон корпел часами, обливаясь потом, заняло у автоматики каких-то
пару минут.
— Прости, Симон, — сказала Алина, с трудом сдерживая смешок, —
кажется, я забыла упомянуть, что для разделки туш достаточно просто
нажать на эту кнопку. Если честно, думала, что это очевидно, —
кивнула она на надпись.
Симона окатила волна жгучего стыда. Щёки вспыхнули так, что,
казалось, от них можно зажечь факел.
— Да, конечно… Мне стоило уточнить, — пробормотал он, внезапно
заинтересовавшись узором на полу.
Желание и дальше оставаться в мастерской улетучилось
мгновенно.
Симон не был глупцом и сразу понял, что если всё здесь настолько
просто, что даже самая примитивная химера справится с нажатием
кнопки, значит, Алина просто не знала, как ему отказать.
По своей доброте девушка придумала хоть какое-то занятие, чтобы
он чувствовал себя полезным.
Так что Фаверо, конечно, честно дотерпел до конца рабочего дня,
методично нажимая на кнопку и старательно избегая встречаться
глазами с редкими посетителями, но покинул мастерскую с таким
настроением, будто проглотил целый лимон.
С душой, полной горечи, Симон отправился проветриться в
ближайший парк за границей резиденции.
Земля поскрипывала под ногами, а прохладный ветерок ласково
обдувал его всё ещё пылающие от смущения щёки.