Я тогда даже расплакалась от горькой обиды, умчалась в комнату и не выходила весь вечер, пока гости праздновали день рождения и ели большой красивый торт. Наверняка вкусный. Мне так и не досталось ни кусочка.
А утром я застала Лору сидящей на кровати с высунутым от усердия языком. Рядом с ней лежало то самое красивое платье… с квадратной дыркой на подоле.
Сестра вырезала кусок и самозабвенно пришивала его в виде заплатки на мои старенькие темно-синие брюки от спортивного костюма, которые протерлись в одном месте от старости.
Она увидела, что я проснулась, улыбнулась и протянула мне обновку.
«Это тебе! Красиво, правда?»
Я тогда подавилась смешком. Ярко-розовая заплатка на спортивной вещи — красиво? Пальма первенства в конкурсе «Швея без границ» без сомнения досталась бы Лоре.
Однако с того момента мое отношение к ней изменилось, и спустя несколько лет мы и вовсе стали с ней не разлей вода. Это и сейчас так.
А мама… Она видится с Мишей раз в пару месяцев, да и созваниваемся мы с ней не так уж часто.
«Чужой ребенок всегда будет обузой для мужчины», — вспоминаю ее колкие слова. Она бросила их в сердцах давным-давно, но я помню.
В любом случае, других вариантов у меня все равно нет, придется ехать к ней.
Мама сейчас живет в своей двухкомнатной квартире с мужчиной, который моложе ее на шесть лет. Светится счастьем, порхает и радуется жизни. А когда человек счастлив сам, он хочет делиться счастьем с другими, разве нет?
Тем более я не стану навязываться надолго, максимум на несколько недель. Найду жилье, устроюсь на работу и съеду.
В этот момент как никогда радуюсь тому, что в последний год брала подработки на дом, и у меня на карточке сейчас есть тысяч десять. Негусто, но лучше, чем ноль.
Я бреду на остановку, по пути несколько раз набираю маму.
Она не отвечает, и приходится ехать так. Когда подхожу к нужному подъезду, задираю голову и вижу, что на ее кухне горит свет. Все-таки дома.
Я вхожу в подъезд вслед за молодой девушкой и спустя минуту звоню в дверь маминой квартиры.
Дверь открывает мамин сожитель, Виталий, с голым торсом — на нем лишь черные домашние шорты. Он проходится по мне взглядом сверху вниз, приподнимая бровь, чешет затылок в недоумении.
Ну да, ну да, я до этого ни разу не приезжала без звонка, тем более в такое время.