С недавних пор у меня стойкая нелюбовь к гостиницам.
-Или куда-то еще тебя пристрою.
Снова звонит мой сотовый. Отвечаю, потому что это лечащий врач.
-Ясмин Михайловна, я договорилась. Вас завтра ждут в том фонде, о котором мы разговаривали. В 9.30. Не опаздывайте.
-Хорошо. Спасибо Вам огромное, - благодарю я, начиная надеяться. Пусть самую малость. Так тяжело без надежды.
Мне хочется лечь. Я уже готова устроиться в парке на лавке, но еще нужно забрать вещи и найти какое-то жилье. И я иду с Глебом. Потом буду разбираться с его отношением ко мне. Если потом для меня наступит.
-На моей поедем. Она там за углом, - мы идем к его автомобилю, который стоит в уединенном месте, - Служебные уже... Уехали.
Я слишком задумываюсь и пропускаю момент, когда к нам подбегают несколько очень крепких мужчин. Глеб пытается отбиться. Мне же зажимают рот и затаскивают в салон черного внедорожника. С переднего пассажирского сидения ко мне поворачивается мужчина. Я его знаю. Это друг Шахова - Никита Абрамов. Он приходил ко мне, когда мне еще не выделили охрану, угрожал.
-Привет, красавица! Соскучилась? Я ж тебе обещал, что мы еще встретимся. А я всегда держу слово. Поехали покатаемся. Наш общий друг сегодня из тюрьмы вышел, куда ты его упекла. У вас будет незабываемая встреча. Он тоже скучал.
Я с ненавистью смотрю в холеное лицо. Что ж они уроды такие? Всё же есть у них. Живи и радуйся. Откуда столько желания унижать и причинять боль?
А потом я замечаю разорванный рукав блузки. И глубокий порез на руке, из которого сочится кровь. Я ведь пробовала вырываться.
-Пожалуйста, вызовите скорую! - прошу я, стараясь не дать волю слезам.
-Перебьешься. Выруби ее.
Мне наносят удар в основание шеи. И я теряю сознание.
2. Глава 2
Клим
Выхожу из здания суда после того, как меня освободили. Служба безопасности отогнала журналистов и теперь я могу беспрепятственно пройти в свою машину. Полгода в тюремных застенках, а чувство, что отмотал приличный срок.
Вдыхаю полной грудью воздух... И он пьянит. Кровь мчится по венам с нереальной скоростью, принося давно забытый бешеный кураж.
Вскидываю руки вверх, задираю голову к небу и ору, наплевав на то, кто что подумает:
-Свобода-а-а!
Рядом останавливается Черный, криминальный авторитет, с которым мы схлестнулись в СИЗО. Останавливается, достает сигарету, прикуривает. Мои ребята напрягаются.