Сима с Никифором переглянулись и, не сговариваясь, кивнули мне.
Обиженно-возмущенные взгляды молодой семьи я проигнорировала. Чего
обижаться, если правду сказала? Совсем еще несмышленые, а набивать
свои шишки всегда проще, когда за спиной тот, кто сможет
поддержать.
Я подошла к дальней телеге и, порывшись в нужном бауле, выудила
оттуда увесистый мешочек.
- Никифор, я доверяю вам всем. Но это пусть будет при тебе.
Уверена, что ты сможешь ими распорядиться, - я вложила в руки
мужчины мешочек и отступила.
Никифор чуть потянул за горловину, заглядывая внутрь. Сима тоже
не удержалась…
И тут же громко охнула. Снова.
- Софьюшка, - пробормотал мужчина, не став охать, но удивившись
не меньше своей «второй половины», - зачем это? Здесь же целое
состояние…
- Купишь нормальный дом с постройками, живность, вещи, какие там
понадобятся, ребенку еще приданое. Вам надолго этого хватит. А
дальше, если все сложится хорошо, я уже вернусь.
- Обещаешь? – серьезно, без тени улыбки посмотрел на меня
Никифор, будто пытаясь заглянуть в душу.
- Обещаю. – твердо ответила, не отведя взгляда.
И плевать, что сомнения гложут саму. Я представления не имела,
куда мы направляемся. Абсолютно не представляла, с чем мне придется
столкнуться. И не испытывала даже десятой доли той уверенности,
которую демонстрировала Никифору, что смогу вообще вернуться.
Но переживать заранее сама себе запретила. Кому от этого будет
лучше? Правильно, никому. Вот и отложим это гиблое дело до того
момента, когда заняться больше будет совершенно нечем.
- Ну, раз все выяснили, предлагаю отправляться. Впереди целый
день, глупо тратить время на вытаптывание этой полянки.
Медленно, но все закопошились. Я взяла из телеги некоторые вещи,
переложив их в сумки и закинув на коня. Тот косился на меня темным
глазом, но страха не выказывал. Только периодически фыркал,
переступая с ноги на ногу. Надеюсь, что его предчувствия лучше
моих…
Никифор проверил остальные сумки, кое-что закрепил получше и
скомандовал Симе и Жданке залезать в телегу к Лете, а Еньке –
садиться во вторую и брать поводья. Я слабо улыбнулась,
приготовившись прощаться. И несколько раз сморгнула, прогоняя
невесть откуда взявшиеся слезы. И чего реветь, спрашивается? Все же
хорошо…
Хотя этого самого «хорошо» сама не ощущала ни капли.