Отдельной радостной новостью стало то, что дар все же не исчез –
в процессе умывания у памятной лохани я наобум попыталась
воздействовать на волны боли – незначительные, но все же – и мне
это удалось! Правда совсем чуть-чуть, я успела едва ли ощутить и
увидеть результат. Но он точно был! Значит, дар возвращался,
следовало только набраться терпения.
Я едва не взвизгнула, обнаружив это. И тут же изумилась
собственной реакции – казалось бы, это же всего лишь дар. А я не
подросток, чтобы настолько несдержанно фонтанировать собственными
эмоциями. Но прыгать и хлопать в ладоши меньше хотеться от этих
увещеваний не стало. И, задумавшись, я вынуждена была признать, что
не только я «командую» этим телом. Похоже, организм и память Софьи,
или что тут от нее осталось, оказывали нешуточное влияние на меня.
И как к этому относится я пока не знала.
Жданка была подозрительно молчалива. Вчера, когда она все же
нашли меня около насоса, я постаралась убедить ее в том, что
справилась с одеждой и гигиеническими процедурами сама, целиком и
полностью. Но девушка, не высказав сомнений вслух, теперь бросала
на меня подозрительные взгляды, периодически одаривая такими же
Хорна. Но я старательно делала вид, что не замечаю этого –
откровенно спросить Жданка о таком явно стеснялась, а я «колоться»
была не готова. И раньше-то не любила откровенничать о личном, а
сейчас и подавно – представляла, в каком шоке будет девушка, узнав
о том, что мы с Хорном…
Можно было даже не продолжать. Даже эта фраза – повод онеметь от
шока. А выслушивать потом душеспасительные беседы на тему «нельзя,
но очень хочется» - боже упаси! Поэтому мы с Хорном соревновались в
том, кто достовернее изобразит, что ничего особенного не произошло
и не происходило. Не знаю, у кого получалось лучше, но Жданка с
вопросами не приставала – и то хлеб.
Наскоро позавтракав горячей кашей со странными зеленоватыми
ягодками, оказавшимися весьма приятными на вкус, мы,
поторапливаемые Хорном, двинулись в путь дальше. Лошадки, судя по
их виду, очень не хотели покидать уютный загон – поминутно фыркали
и останавливались. И я их понимала всей душой – перспектива снова
тащиться по безжизненной пустыне, мягко говоря, не
воодушевляла.
Однако выбора все равно не было.
Сегодня солнце палило еще беспощаднее, чем накануне. А я не
смогла сдержать короткий страдальческий сон, когда шагнула из
приятной прохлады расщелины в знойное пекло. И тут же коротко, но
очень страстно помолилась всем, кто сможет меня услышать, прося сил
пережить еще один день в этом кошмаре.